Взгляд, который метнул на него лорд Долтри, мог бы растопить верхушку айсберга.
– Таких особ и близко нельзя подпускать к лошадям.
Облаченные в перчатки руки леди Изабель сжались в кулаки.
– О! Вы грубый, завистливый…
– Завистливый! – повторил лорд Долтри.
– …невоспитанный идиот! Вы разозлились только потому, что я вас перегнала, – с жаром набросилась на него леди Изабель, отбирая поводья. – Да, завистливый!
– Не будете ли вы добры говорить потише? – обратился к ней лорд Долтри. – Вы пугаете лошадей. Я понимаю, что с вашим деревенским воспитанием трудно вести себя прилично, но постарайтесь хотя бы не кричать.
– Гм! – Грейдон громко прочистил горло. – Полагаю, что это ты чересчур кричишь, дружище. Зря ты волнуешься. Насколько я успел заметить, леди Изабель – превосходная наездница.
– Благодарю вас, милорд, – удовлетворенно проговорила леди Изабель, вздернув подбородок.
Лорд Долтри сердито посмотрел на друга.
– Да мне-то что, пусть эта дурочка сломает себе шею, но все-таки будет лучше, если я препровожу ее обратно в Уилборн-Плэйс и побеседую с лордом Кардемором. Он должен быть немедленно уведомлен о безрассудном поведении своей племянницы.
– И прекрасно сделаете, – заявила леди Изабель. – Не кто иной, как мой дядя, и учил меня ездить верхом.
– Это меня не удивляет, – натянуто произнес лорд Долтри. – Вы безусловно ездите верхом, как дочь дьявола. Или племянница. Будь моя воля…
– Не будем вас больше задерживать, – перебил его Грейдон, с очаровательной улыбкой обращаясь к обеим дамам. – Не окажете ли вы мне честь позволить заехать за вами сегодня днем и показать вам Лондон?
К удовольствию и удивлению Грейдона, барышни охотно согласились, и оба джентльмена вскоре ускакали.
Глава шестая
Оставшуюся часть дня Грейдон посвятил обдумыванию планов и нанесению визитов.
Что касается визитов, то они были вполне предсказуемы. Фрэнсис и ее мать, леди Гамильтон, встретили его в своей обычной манере, благодаря которой он чувствовал себя таким, каким и был: желанным, титулованным, неженатым пэром Англии. Вожделенным призом на светском брачном рынке. Но Грейдону счастливо удавалось избегать не только супружеских уз, но и мыслей о них, пока наконец ему не встретилась Фрэнсис.
Она была настолько же приятной, насколько привлекательной внешне. Он быстро понял, что Фрэнсис была бы для него идеальной женой. Грейдон был близок к тому, чтобы в этот светский сезон сделать ей предложение. Да, близок. Он был уверен в своих глубоких чувствах и не мог понять, что именно сдерживало его. Он восхищался Фрэнсис и был привязан к ней. И у него были все основания верить в то, что она отвечает ему взаимностью. Но он почему-то медлил, ждал, сам не зная чего. Чего-то глупого, часто попрекал он себя. Романтического. Может быть, молнии с неба, когда он смотрел на нее. Или головокружения, когда он целовал ее губы (он дважды делал это и не почувствовал даже легкого дурмана), или чего-то вроде легкого сердцебиения, чего-то, что сказало бы ему, что он не пожалеет, сделав ее своей женой. Сегодняшний визит к ней только еще раз подтвердил необоснованность его колебаний.
Грейдон появился в Уилборн-Плэйсе в половине пятого. Мрачный дворецкий сообщил ему, что граф желает поговорить с ним перед тем, как он увезет леди Лилиан и леди Изабель.
Кабинет, куда провели Грейдона, был уже знаком ему. Это было место, где Кардемор проводил большинство своих деловых встреч. На этот раз граф уже находился в комнате. Он ждал.
– Вот и вы, – сказал Кардемор, оторвав взгляд от бумаг, лежащих на столе, когда Грей-дон появился в дверях. – Хорошо. Садитесь. – Он кивнул на стул, на котором уже доводилось сидеть Грейдону во время его первого визита. – Полагаю, вы знаете, о чем пойдет речь.
– Могу предположить, – ответил Грейдон, глядя сверху вниз на хозяина дома и продолжая стоять. – Надеюсь, ваш приспешник получил не слишком серьезную травму. Такого нельзя выпускать за стены исправительного дома.
Кардемор улыбнулся отвратительной улыбкой.
– Вас больше не побеспокоят, даю слово. Может быть, вы невысоко цените мое слово, но оно верно, как смерть. – Продолжая заниматься своими бумагами, которые он аккуратно складывал стопками на своем столе, граф коротко, словно Грейдон был провинившимся слугой, добавил: – Я предложил вам стул.
Сделав над собой усилие, Грейдон отреагировал лишь поднятием бровей.
– Идите к черту со своим стулом, милорд! Хотите говорить со мной – так говорите. Я не намерен заставлять дам ждать меня.
Кардемор резко выпрямился и уставился на своего гостя.
– Я не так много собираюсь вам сказать, Грейдон, – холодно заявил он. – Скорее, это вам не терпится сказать мне пару ласковых.
У Грейдона до боли напрягся подбородок, но он сумел одолеть гнев.
– Если ваш приспешник передал вам то, что я просил, тогда вам известно о моих чувствах. Вместе с тем мне очень любопытно узнать, почему вы утаили от меня, что леди Лилиан немая?
Раздражение появилось на изуродованном шрамами лице Кардемора.
