рукояти надпись золотом.
— Краск! — ошеломленно шепчет Грас, — это может быть только Краск! Но почему он с Джарисом? Мы ведь с ним столько раз вместе охотились! И я его даже как-то выручил, когда он неудачно упал с камня. Четыре дня кормил мясом, чтоб быстрее зажила нога. С тех пор он прихрамывает! Погадай, он хромой, этот предатель?
— Да, — почти сразу получив ответ со сканеров, подтверждаю я, — твой приятель хромает на правую ногу!
— Он мне теперь не приятель, — огрызается Грас, — А далеко они?
— Вышли из пещеры, Краск впереди, тот парень, что был вчера с Ширасом и еще один незнакомый мне горец идут немного позади, а потом на расстоянии Джарис и Ширас.
— Как перейдем мост, тропа пойдет влево вверх, к перевалу. Но мы по карнизу проберемся вправо, там есть расщелина, по ней можно выйти вверх незаметно. — Объясняет Грас. — Ты сможешь пройти по карнизу?
— Попробую. А мост, когда перейдем, нужно обрезать.
— Нет! — резко протестует горец, — мост хороший, почти новый, всей деревней делали! А Краск и Джарис все равно перелетят, я знаю, а может быть и те двое! Только Ширасу здесь не перебраться, слишком тяжелый! Но они тогда поймут, что мы про них знаем, и будут хитрее! Им нужны те документы, что ты Алексарио оставила! И они не поверят, если мы им правду скажем, здесь никто так бы не сделал!
Да уж, с благородством на этой планете явная напряженка, это я успел заметить! Вернее с его проявлениями. Оскорбиться и в знак протеста в пропасть сигануть — это да, это пожалуйста! А вот морду подлецу набить — категорически запрещено, можно на ту же скалу угодить, или в рабство. И все почему-то таким законом довольны, и никто не протестует. Прямо не протестует. А если сейчас догонят нас пятеро крылатых бандитов, то без стесненья отберут все, что захотят. И, вполне возможно, уронят нечаянно в пропасть наши хрупкие тела. Но никому не признаются, и потому никакого наказанья не понесут. А благородному Алексарио, если он найдет наши останки и решит за нас оскорбиться, останется один путь — на скалу. В знак протеста. Ну, прямо не закон, а рай для подлецов.
Мост мы проскочили на одном дыханье, и резко свернув вправо, уперлись в отвесную скалу. Ну, и где здесь карниз? Почему я его не замечаю? А Грас, распластавшись по камню, уже ползет наискосок куда-то вверх.
Нет уж, я без прилипалы сюда ни ногой. Прилепив повыше шарик, даю команду поднять меня. И когда прилипала, намотав тросик, оказывается на уровне моего лица, обнаруживаю, что не могу нащупать ногами ни одного выступа. Так, главное не паниковать, говорится во всех инструкциях. Спокойно сесть и подумать. Куда сесть?
— Марта, ты идешь? — шипит Грас откуда-то сверху.
— Пока не разобралась, — отвечаю не очень уверенно, — но ты не останавливайся, я догоню.
Совсем не просто, болтаясь над пропастью на тонком тросике, пытаться отыскать в потайном кармане запасного прилипалу. Но я это сделал. И, стараясь не запутаться в командах, начал наискосок продвигаться вверх, поочередно прикрепляя прилипал к скале. Пока, наконец, не уперся случайно коленом в довольно широкий уступ. Так вот что горец назвал карнизом!
Ну да, сообразил, наконец, я, Грасу с его короткими ножками и цепкими руками действительно ничего не стоит здесь пройти! Тогда как мне встать в полный рост мешает нависающий сверху камень. Кое-как, примостившись коленями на выступе, сканирую предстоящий подъем и ясно вижу недоступный для горца путь. Отправляю прилипалу вверх, за гребень скалы, а когда он надежно зацепился, отправляю второго следом, но на пару метров правее. Здесь выступ такой узкий, что прилипала преодолевает его без труда. Затем даю им команду тянуть одновременно. И с комфортом въезжаю на гребень скалы.
— Эй, Грас, — зову горца, заглядывая в расщелину, по которой, тревожно посматривая вниз, карабкается проводник, — лови веревку, я тебя подтяну.
— Как ты туда попала? — потрясенно охает он, пытаясь скрыть уязвленное самолюбие.
— Сама не знаю, — вру напропалую, чтобы не огорчать проводника, — как-то влезла, от страха, наверное.
Перевалив через гребень, торопимся, пока темно, уйти как можно дальше на запад. Здесь склоны намного положе, чем с восточной стороны, но все равно, идти по диким скалам невероятно трудно. Камни то и дело норовят выскользнуть из-под ног, на пути беспрестанно возникают непреодолимые препятствия в виде расщелин или огромных валунов, острые обломки камней впиваются в ноги.
Чтобы двигаться быстрей я рассказываю Грасу обо всех преградах, появившихся на экране сканера, а он решает, с какой стороны их обходить. И все же пару раз нам пришлось возвращаться на несколько метров назад и обходить особенно трудные участки стороной. Но к тому времени, как окончательно рассвело, сканеры перестали видеть преследователей.
И это означало, что мы от них оторвались. Посоветовавшись с Грасом, решаем устроить привал под большим обломком скалы, наклонно торчащим поперек склона. Немного расчистив от острых камней место для привала, почти без сил плюхаюсь наземь. Здесь не из чего разводить костер, поэтому молча достаю мешочек -микроволновку и загружаю куски мяса.
Через час, плотно поев и немного отдохнув, Грас решительно поднимается с камней.
— Нужно идти, Джарис со своей бандой, наверное, уже дошел до пастбищ. — Объясняет он, — там есть хижина, где отдыхают пастухи. Когда они увидят, что нас там не было, сразу поймут, что мы ушли в другую сторону.
Ну, идти, так идти, надеюсь, у нас есть часа три форы. Потом придется искать убежище и пережидать там, пока преследователи не откажутся от своих намерений. Ну, а что делать, если они станут упорствовать, я пока не решил. Конечно, можно попробовать усыпить, но горцев слишком много и они прекрасно обращаются со своим примитивным оружием. Да и куда их девать потом, если даже удастся усыпить?! Оставить на склоне я не решусь, в горах водятся дикие звери. А тащить на себе, нет уж, извините! Да и куда тащить то?
Тут я споткнулся, и, больно ударившись коленкой об острый камень, решил, что разбираться с проблемами буду по мере их поступления.
Однако это самое поступление не замедлило свалиться нам на голову, причем в самом прямом смысле. Разом взвыли все мои сканеры, когда с неба, сияющего синевой высокогорья, на нас внезапно спикировали две крылатые фигуры. Обдав волной холодного воздуха, промчались над головами и приземлились на валуны выше по склону, ловко развернувшись к нам лицом. И сразу же выхватили свои рогатки.
— Прячься! — успел крикнуть я Грасу, сваливаясь за большой камень и шаря за пазухой в поисках станнера.
Однако, обернувшись, с ужасом увидел, как горец, распуская крылья, со всех ног несется вниз. Он мчался, не обращая внимания на камни, свистящие вокруг, и я уже почти поверил, что ему удастся взлететь. Но тут свистнул очередной камень, и Грас, коротко вскрикнув, покатился по склону, ломая крылья. А сверху победно завопил, запрыгал на своем валуне горец, когда-то спасенный чернокрылым.
Только собрав всю волю в кулак, я смог не ринуться вниз вслед за Грасом. Прикинув расстояние, ставлю станнер на полную мощность. Затем, несколько бесконечно долгих минут, стиснув зубы, наблюдаю на экране, как горцы уверенно топают ко мне. Едва Краск сравнялся с намеченным мною ориентиром, высовываю из-за камня станнер и нажимаю кнопку. Джарис, недоуменно открыл рот, увидев, как его спутник мешком свалился на камни. Сгоряча шагнул было к нему, но передумал и, опасливо озираясь, начал пятиться назад. И тут же рухнул рядом, получив свою порцию сна. Но этого я уже не видел, несясь со всей прытью вниз по склону к безжизненной фигурке, накрытой изломанным черным, отливающим синевой, крылом.
Упав возле него на колени, осторожно разворачиваю горца вверх лицом и прижимаю к его плечу левую руку. Хвала космосу, что я догадался вживить ему простенькую модификацию мику, способную не только передавать информацию, но и оказывать первую помощь. Но, чтобы вылечить его полностью, нужно более мощное оборудование. А оно мне пока недоступно. Пару минут взвешиваю в уме свои возможности и понимаю, что у меня есть только один путь. Вздохнув, отдаю мику короткую команду вызывать станцию.
— Что случилось, Арт?! — почти немедленно возникает в ухе голос Гая.
