может быть, забавном. Земля не единственная планета, чье местоположение — тайна. Есть планеты первой группы колонистов, 'космитов', как их называют. Иногда все планеты, которые они заселяли, называют 'планетами космитов'. Иногда 'Запретными планетами'. Это название сейчас принято.
Согласно легендам в пору расцвета и славы, космиты имели продолжительность жизни несколько веков и не допускали наших короткоживущих предков на свои планеты. После того как мы их победили, создалась обратная ситуация. Мы предоставили их самим себе, запретив нашим кораблям и торговцам иметь с ними дело. Поэтому планеты космитов стали Запретными планетами. Легенда утверждает, что Тот, Кто Наказывает, уничтожил бы их и без нас, и Он, по-видимому, так и сделал. По крайней мере в течение многих тысячелетий ни один космит не появлялся в Галактике.
— Вы думаете, что космиты знают о Земле?
— Это правдоподобно, поскольку их планеты древнее любой из наших. Если, конечно, космиты существуют, что крайне маловероятно.
— Даже если их нет, есть их планеты, на которых могли сохраниться архивы.
— Если вы найдете эти планеты.
— Вы хотите сказать, — раздосадованно произнес Тревиц, что ключом к Земле, местонахождение которой неизвестно, может стать планета космитов, местонахождение которой так же неизвестно?
Дениадор пожал плечами.
— Двадцать тысяч лет мы не имели с ними дела. Не думали о них. Они, как и Земля, исчезли в тумане.
— На скольких планетах жили космиты?
— Легенды называют пятьдесят планет, подозрительно круглое число. Скорее всего, их было гораздо меньше.
— И вы не знаете местонахождения ни одной из этих пятидесяти?
— Ну… в общем… я сам себя спрашиваю…
— О чем?
— Поскольку древнейшая история, — сказал Дениадор, — это мое хобби, как и доктора Пелората, иногда я в поисках сведений о далеком прошлом изучаю древние документы. В поисках чего-то более достоверного, чем легенды. В прошлом году мне попался старый корабельный журнал. Он почти не поддавался расшифровке. Этот журнал относится к очень давним временам, когда наша планета еще не называлась Компореллоном. Там она именуется 'Планетой Бейли', что я считаю ранней формой названия 'Планета Бенболли' из наших легенд.
— Вы это опубликовали? — возбужденно спросил Пелорат.
— Нет, — ответил Дениадор, — как гласит старая пословица, не следует нырять, пока не убедишься, что в бассейне есть вода. Видите ли, там говорится, что капитан корабля побывал на планете космитов и вывез оттуда женщину.
— Но вы сказали, — заметила Блисс, — что космиты не допускали чужих.
— Именно поэтому я и не публикую материал. Он кажется невероятным. Есть неясные истории, которые можно отнести к конфликту космитов с колонистами, нашими предками… Такие истории есть не только на Компореллоне, они есть на многих планетах, и в многочисленных вариантах, но все они сходятся в одном: космиты и колонисты не смешивались. Не было между ними социальных контактов, не говоря уже о браках, и все же, очевидно, капитана-колониста и женщину-космитку связывали узы любви. Это настолько невероятно, что мне не остается ничего другого, как только считать эту историю образчиком романтической беллетристики.
— Это все? — разочарованно спросил Тревиц.
— Не все, член Совета. В том, что уцелело от корабельного журнала, я наткнулся на ряд чисел, возможно, это — впрочем, возможно и нет — пространственные координаты. И если все так, хотя как скептик я обязан сомневаться, документ утверждает, что это координаты трех планет космитов, одна из которых — та, на которой высаживался капитан и откуда он вывез свою подругу.
— Может ли оказаться, — спросил Тревиц, — что, даже если сам рассказ — выдумка, координаты все-таки настоящие?
— Возможно, — сказал Дениадор. — Я вам дам эти числа, вы вольны их проверить, но я не уверен, что вы обязательно чего-нибудь достигнете… И все-таки, — промелькнула быстрая улыбка Дениадора, — у меня есть забавная мысль.
— Какая? — спросил Тревиц.
— Что, если один из этих наборов координат описывает положение Земли?
Оранжевое солнце Компореллона выглядело большим, чем солнце Терминуса, но находилось низко и мало грело. Ветер, к счастью легкий, касался щеки Тревица ледяными пальцами.
Он поежился под шубой с электроподогревом, которую ему подарила Мица Лизалор.
— Когда-нибудь должно потеплеть, Мица, — сказал он.
Лизалор бросила взгляд на солнце. Она стояла рядом с ним в пустоте космопорта, одетая в более легкую, чем на Тревице, шубку. Если она и чувствовала холод, то презрительно не замечала его.
— У нас прекрасное лето, — сказала Лизалор. — Короткое, но наши сельскохозяйственные культуры к этому приспособлены. Они морозоустойчивы и быстро вызревают. У наших домашних животных густой мех, и компореллонская шерсть считается лучшей в Галактике. А фермерские колонии на орбите вокруг Компореллона выращивают тропические фрукты. Мы экспортируем ананасы высшего сорта. Большинство людей думают о нас как о холодной планете и ничего этого не знают.
— Спасибо, что пришла проводить меня, Мица, — сказал Тревиц, — и спасибо, что согласилась сотрудничать с нами в этой миссии. Однако я беспокоюсь, не навлечешь ли ты этим на себя неприятности?
— Нет! — Она гордо покачала головой. — Не будет у меня неприятностей. Задавать вопросов мне не станут. Я руковожу транспортом, и это значит, что правила для космопортов, таможенных станций, прибывающих и убывающих кораблей устанавливаю я. Премьер-министр полагается на меня и только рад, что детали его не касаются… Но если бы меня и спросили, мне достаточно было бы просто рассказать правду. Правительство одобрит то, что я не отдала корабль Сообществу; народ тоже, если бы ему можно было об этом рассказать. А само Сообщество ничего не узнает.
— Правительство, может, и одобрило бы, что ты не отдала корабль Сообществу, но одобрит ли оно, что ты позволила мне его забрать?
— Ты достойный человек, Голан, — улыбнулась Лизалор. — Ты упорно боролся за корабль, а теперь, когда он у тебя, заботишься о моем благополучии.
Она потянулась к нему, как будто ей хотелось его поцеловать. И с очевидным усилием сдержалась. С вернувшейся суровостью она сказала:
— Даже если бы они стали сомневаться в моем решении, достаточно было бы объяснить, что ты ищешь Древнейшую. Они скажут, что я хорошо сделала, что избавилась от тебя как можно скорее, а также от корабля и всех остальных. Они исполнят обряды искупления за то, что вообще разрешили вам высадиться на Компореллоне, хотя мы не могли знать заранее, чем вы занимаетесь.
— Ты в самом деле опасаешься несчастий для себя и для планеты
