арбалетчиками, что ждали вас.
Наступила моя очередь задуматься. О магах Акапульки я вообще ничего не знал и даже не слышал. Почему именно они устроили охоту на меня, — для меня тайна за семью печатями. Троян на связь не выходит, у рептилия толстокожая. Я подождал немного, вдруг отреагирует на оскорбление? Не отреагировал. Жаль, а вопросов к нему накопилось достаточно. А почему я собственно говоря должен ехать и искать этот закрытый замок, снимать какое то заклятие со столетней старухи, мне это надо? Может действительно послать куда подальше это хвостатое чудовище и рвануть на юг, посмотреть новые страны…
В голове у меня что то щелкнуло и я услышал знакомый голос: — Это твое предназначение. От неожиданности я даже подпрыгнул, но как и в библиотеке Патрик, Лот застыл. — Троян, кто такие маги Акапульки и почему они хотят убить меня? В ответ тишина. — Троян, или ты говоришь мне правду, или я сворачиваю экспедицию и пусть все горит синим огнем. — Во многом знании, — много зла, — раздалось у меня в голове. Магам Акапульки заказал тебя Цебр и заплатил за это баснословными богатствами, которые исчезну, если заказ не будет выполнен. — А при чем тут Цебр? Ведь его убил Зиг, а не я?
— Ты можешь снять заклятие, и тогда Азора узнает, кто виновник смерти ей матери, а она поклялась на мече, что найдет его и покарает. — Но ведь Цебр мертв. — Не все так просто, мой юный принц. Убито одно из воплощений Цебра, и мир Феи теперь для него закрыт навсегда. Наш мир тоже для него закрыт, и он не может напрямую вмешиваться, по этому и нашел исполнителей. Если тебя убьют, то может пройти ещё не одно тысячелетие, прежде чем появится очередной предназначенный. — А что Азора может сделать Цебру, если он практически не убиваемый, ну уйдет он в другие миры, и что? — Азора обладает властью над Цебром и может просто приказать ему умереть истинной смертью и тот умрет, без права возрождения.
— Это что получается, что она может приказать любому из вас умереть и вы умрете? — Нет, это не так. Я тебе уже говорил, что свой род мы ведем по материнской линии и Азора может приказать любому, кто находится с ней в родстве. После смерти Клариссы, она старшая в нашем роде. Извини, мне пора, до развилки дорога чистая, разбойников я уничтожил… В голове вновь что то щелкнуло и Лот зашевелился. — Нам пора собираться, мой принц, мы и так здесь задержались. Нам надо по светлому времени преодолеть одно неприятное местечка, а там и до следующего места привала недалеко.
Я размышлял о том, что мне сказал Троян. И опять ничего нового о магах Акапульки. Или дракон о них сам ничего не знает, что мало вероятно, или что то скрывает и недоговаривает… Наши лошади мерно ступали по утрамбованной за столетия дороге. То там, то здесь, на стенах узкого ущелья можно было разглядеть сверкающие россыпи драгоценных камней. Они привлекали внимание, манили к себе, словно говорили, — ну что же вы, мы вот, возьмите нас. Лот равнодушно смотрел по сторонам, а вот мне все было интересно.
Внезапно впереди раздался треск и в шагах тридцати от нас из стены вывалились несколько камней и с характерным шумом упали на обочину дороги, к подножью стены. Лот даже глазом не повел, а меня разбирало любопытство. Неужели, на моих глазах произошло то, ради чего многие тысячи желающих разбогатеть людей сложили свои головы здесь, в ущелье? Я немного поторопил коня. — Не стоит этого делать, мой принц, да и на стены не надо долго заглядываться. К тому же, это просто камни. Когда падают драгоценные, в воздухе раздается музыка. Сейчас музыки нет. — Музыка? Это как? — Не знаю, мой принц, но ощущение такое, что кто то словно перебирает струны кифара.
Не успел он произнести эти слова, как в подтверждение их правдивости, в воздухе действительно раздались нежные звуки струн. Я заерзал на седле, — Слышал Лот? Нет ты слышал? — Успокойтесь принц, где то упали камни, а звуки слышат все, кто в настоящий момент находится в ущелье, как бы далеко от этого места они не находились. Некоторое время мы продолжали ехать молча. Теперь в седле заерзал Лот, — Сейчас будет очень неприятное местечко. Уступы скал нависают прямо над головами. Очень удобно для нападения.
И действительно, впереди ущелье резко сужалось, и каменные стены, казалось, образуют свод, или по крайней мере арку, которая нависала прямо над головой. Мы насторожились и проверили свое оружие. К счастью ничего не произошло и мы спокойно проехали опасное место. Лот беспокойно стал оглядываться, — Странно, даже соглядатаев нет, а уж они то обязательно здесь присутствуют. После некоторого молчания, он пояснил: — Там выше уступов есть несколько сквозных пещер. Вот в них то и обитают лихие людишки. Они выставляют наблюдателей за ущельем, которые и следят за путниками. Самое главное не находиться в этих пещерах более трех дней, иначе смерть, или быстрая, или долгая и мучительная. Говорят, что так Всеблагой наказывает разбойников.
— Лот, а почему нам не встретился ни один караван? — Не сезон. Сейчас все уже или после распродаж возвращаются в свои родные места, или уже прошли ущелье. Ещё может быть несколько дней, и Заозерный край будет закрыт из за разлива рек. А может быть реки уже разлились. А ждать когда паводок спадет придется не менее двух седьмиц. Ближе к вечеру мы достигли того места, которое мой проводник определил нам для ночлега. И хотя было ещё довольно светло, мы остановились на отдых.
Я огляделся. Мы находились как бы внутри каменной чаши, по краям которой тянулись какие то развалины. — Это все, что осталось от храма сподвижников — жрецов. Место намоленное и спокойное. Их дух охраняет здесь путников, — пояснил он. Мы спешились, и пока Лот занимался конями, я решил осмотреть развалины. — Далеко не отходите, скоро стемнеет, а ночь здесь наступает резко и внезапно, — крикнул он мне в спину.
Я подошел к полуразрушенной стене, в которой черной дырой зиял пролом. Вошел во внутрь и удивленно остановился. Я оказался в главной зале храма, в том месте, где находился священный очаг, очертания которого и сейчас угадывались на полу. Насколько мне известно, неугасимый огонь может погаснуть только тогда, когда будет разрушен храм. Я на миг представил себе, как после смерти последнего жреца время и природные явления медленно разрушали храм, и огонь постепенно гас, пока не погас совсем. Подойдя к священному очагу я присел на корточки и провел рукой по камням. Интересно, а почему на смену сподвижникам не пришли другие жрецы? Почему у жрецов этого храма не было учеников?
Мои размышления прервал легкий шорох у меня за спиной, я резко выпрямился, выхватывая меч из ножен. Из разрушенной стены, прямо напротив меня вышел призрачный старик с длинной бородой. Он внимательно посмотрел на меня и сделал приглашающий жест рукой, указывая на один из обломков стены. — Садись, разговор будет длинным. В голове мелькнула мысль, — а разве призраки могут разговаривать? Словно отвечая на мой вопрос он произнес, — А кто тебе сказал, что я призрак? Это форма, мыслеобраз, иллюзия. Я тот самый злой и коварный дракон Цебр, что якобы убил свою жену, а теперь хочет погубить свою дочь. Я хочу, что бы ты выслушал и мою правду о том, что произошло давным давно… Старик сел на другой обломок.
11
— Я рад, что у тебя хватило смелости зайти в этот мертвый храм. Это единственное место, которое не подвластно Трояну и где мы сможем спокойно поговорить. Начну пожалуй с самого главного и основного. Я не убивал Клариссу и никоем образом не замешен в её странной смерти.
