пальцами. Но даже ледышки вместо рук не убавляли моего дикого, почти сумасшедшего энтузиазма, что передавался и дракону.
Янро был рад, что смог с кем-то поделиться этим великолепием. Распростертые внизу земли восхищали, заполняли своими размерами все мое сознание, и без того полное до краев новыми и пугающими впечатлениями. Я видела серую блестящую змею — извивающуюся реку, которая привела меня к Равнине Иных. Показалось даже, что отсюда виден Дейст, но это воображение играло со мной злую шутку. Я отчетливо различала беспрестанно двигающееся полотно моря, которое волновалось и переливалось в лучах заходящего солнца. Будто густая алая кровь разливалась по земле, но это не пугало, напротив, восхищало до неистовства, которое все толкало и толкало вперед.
Дракон проревел в воздухе, распахнул пасть, и до меня донеслись всполохи искр и запах гари. Пламя, наверное, могло бы сжечь меня заживо, если бы Янро вдруг вздумалось подпалить собственную шею. Но я понимала, какой жар только что вырвался из его нутра — от шеи исходило почти колючее тепло. Я еще теснее прижалась к серебристой чешуе, пытаясь хоть как-то согреть закоченевшее тело, хотя душа и сердце просто порхали в восторге и радости, им было все равно на то, что я могу просто замерзнуть до смерти.
Иной совершенно неожиданно сложил крылья и отвесно спикировал вниз. Я, задыхаясь от удивления, страха и бьющего в лицо воздуха, просто вжалась в его тело, мечтая слиться с его кожей в единое целое, потому что ветер нещадно трепал мое тело в попытках сорвать его со спины дракона. Он обжигал холодом, хлестал по щекам, резал глаза, если мне хватало глупости их открыть. Но иногда любопытство пересиливало благоразумие. И я широко распахнутыми глазами глядела на стремительно приближающуюся землю. На миг показалось, что это будет последнее, увиденное мною в этой жизни, но дракон явно не желал покончить жизнь самоубийством.
Почти достигнув поверхности равнины, он вновь расправил крылья и чуть приподнялся в воздух, скользя над самой землей. Его живот, покрытый широкими пластинами, что отходили от подбородка, почти касался высокой, непримятой здесь травы. Запах ошеломил меня, потому что на высоте я ощущала только чистый воздух, только неистовство ветра, это сладкое безумство неуправляемой стихии. Теперь чувства вернулись ко мне. Во рту появился солоноватый привкус крови — в волнении я закусила губу. Голова слегка кружилась от перенесенных переживаний, руки дрожали от слабости и едва удерживались на твердых чешуйках. Пальцы заледенели, посинев, и вовсе не слушались, хотя цепь покорно обвивала мои запястья.
Я постаралась перехватить Хлыст поудобнее, но из этого не получилось ничего хорошего. Я все еще не могла справиться с воспоминаниями о полете, который до сих пор продолжался. Просто Янро парил невысоко, щадя мои расшалившиеся ощущения. Восторг понемногу отпускал горящее в груди сердце, пальцы оттаивали, но душа хранила этот вечный отпечаток. Ничто и никогда не сможет изгладить его из меня. Полет!
Полет! Настоящее ощущение от парения над землей, это естественное проявление силы и власти над ветром. Да, он хлестал меня, пытался сорвать с дракона, но потом помогал Янро ловить воздушные потоки. Я оседлала Ветер. Я стала Всадницей Ветра.
О да, Моя Страстная.
Одобрение и восторг Янро, который все работал мощными крыльями, приятно согрели даже тело, а я все продолжала улыбаться тому, что только что произошло. Объяснить это… Сколько за последнее время в моей жизни появилось необъяснимого? Новые чувства, связи, отношения, неизвестная магия и Иные…
Я случайно заметила две серые тени, которые мчались по бокам от дракона на порядочном расстоянии друг от друга, едва поспевая за его медленными, но размеренными взмахами. Улыбнувшись тому, что волки вполне принимали произошедшее и вместе со мной разделили восторг первого полета, я ощутила себя счастливой полностью. Неожиданно остро захотелось потянуться к Силенсу, найти Роупа, все они были составляющими моего счастья, как Нилли и Алди, как многовековая мудрость Янро.
Дракон сделал большой круг и вернулся к своему, по-видимому, дереву. Легко, почти грациозно приземлившись, он оповестил всех на Равнине об этом. Я сползла с его шеи, позволяя цепи ослабить хватку и сползти к моей талии. Цепь быстро вернула себе изящные размеры и обвила меня, придавая привычную тяжесть моему телу. В изнеможении я растянулась прямо на земле, инстинктивно шаря руками по траве, пальцы нащупали густую шерсть, и я благодарно прижалась к боку Алди. Волк сочувственно ткнулся влажным носом в ладонь, но я уже почти уснула.
Только тяжелое прикосновение Янро, который устраивался рядом не позволяло полностью погрузиться в сладостную потребность. Не понимая, как он может быть таким огромным и таким осторожным, я с упоением пересматривала наш первый полет — то глазами волка, то глазами Янро, то собственным взором. Каждый раз мое отношение к этому менялось, но неизменным оставалось одно. Я Всадница Ветра.
И ты не одна, Страстная. Вас много.
Я не нашла сил для того, чтобы ответить ему, напрягать даже сознание казалось мучительной пыткой, поэтому дракон недовольно зашипел.
Всадники Ветра существуют давно, очень давно. Иначе не было бы и самого Ветра.
Это я понимаю.
Усталость тяжело навалилась на плечи, такой желанный с утра и днем разговор с Иным сейчас предстал в отрицательном свете, мои желания сузились до потребности в сне и отдыхе. Первый полет измотал меня, ведь я не привыкла ощущать эту эйфорию, этот колючий холод, силу животного подо мной, его мудрость, спокойствие и уверенность, это неописуемое чувство, когда твои глаза видят земли далеко впереди, видят расстелившееся перед тобой море. Интересно, а я вообще когда-нибудь к этому привыкну или нет?
Сомневаюсь, Страстная. Каждый новый полет — новое открытие, новый восторг.
Он так прекрасен…
Да, Страстная. — Он задумчиво замолчал, прощупывая мое уставшее сознание бережным прикосновением. — Отдохни, моя Всадница, отдохни.
Я не сопротивлялась его совету, ведь в прошлый раз это тоже мне помогло, и с благоговением погрузилась в сон. В эту ночь меня преследовала только свобода, ветер, шумящий в ушах, и громко колотящееся в груди сердце.
Во сне я опять оседлала Ветер…
Пробуждение получилось тяжелым, желудок болезненным спазмом напомнил о своей пустоте, а ноющие кости о сне на твердой, стремительно холодеющей земле. Онемение в каждой мышце болью отдавалось от любого самого незначительного движения, а проведенное время на спине Янро сказывалось противным покалыванием в пальцах.
С трудом приведя себя в вертикальное положение, я поплелась в сторону дуба, где на корнях лежала моя заплечная сумка. Черствый хлеб показался мне просто божественным, а застоявшаяся в меху вода самым сладким на свете вином. Утолив свой голод, с сожалением подумала о травах, которые могли бы избавить меня от головной боли, но тут проснулся Янро, громогласно оповещая о своем пробуждении.
Тебе обязательно это делать?
Я поморщилась от усилившейся пульсации в затылке из-за громкого рева дракона.
Да, теперь я действительно обрел свою Всадницу.
А что получила я? Головную боль и ноющие кости?
Ты получила Ветер.
Короткий ответ пробудил во мне трогающие за сердце воспоминания. Полет на спине дракона не с чем было сравнить в моей жизни, простое, но великолепное ощущение овладевало сознанием полностью. Стелящаяся внизу земля… Наверное, это вдохновило меня больше всего, потому что мысли предательски метнулись в сторону моего Королевства — Дейстроу пригодился бы Иной для защиты от постоянно нападавших на нас Красных воинов.
И я благодарна Ветру.
Янро только усмехнулся, как-то странно оскалив морду, я немного вздрогнула от этой искаженной
