подушкой, и шарахаться от всех и каждого?! Все равно на сто процентов не убережешься. Скорее бы каникулы закончились. Уж лучше военно-полевые тяготы терпеть, чем барахтаться в липучем болоте придворных дрязг и пошлых интрижек. Вряд ли сосланная рагезтянка до нее дотянется самостоятельно. Но руками дружков своих кровушку попортить может. Взять того же Денио. Ну и скандалец он Краассу закатил, вернувшись из отлучки! Теперь, встречая Алю, всякий раз нос воротит и шипит что-то. Она не прислушивается. Смысл? Разумеется, он во всем её винит. И ненавидит. И с этим тоже жить придется.
Движение воздуха за спиной. Чуть ощутимое, мимолетное. Она стоит посреди коридора. Пусто. Тишина. Обитатели дружно веселятся внизу, в центральном зале. Андроидов, и тех не видать. Но кто-то за ней следит. Следит и движется следом. Трусливо и неотвязно одновременно. Так. Время действовать!
Мгновенный разворот. Молниеносный выпад. Пригвожденная к стене щупальцами репликанта, худая нескладная мальчишеская фигурка в облачении домашнего раба молча извивается в тисках живых пут. В вытаращенных на нее глазенках - смертельный ужас и обреченность. Аля немного ослабляет хватку. Спрашивает с угрозой:
- Что тебе нужно, прислужник?
- Ничего, госпожа! - Бормочет мальчик испуганно. - Совсем ничего! Я... я за вами пошел, потому-что подумал, вы в зал спускаетесь!.. Хозяйка приказала ей украшение принести.... Вот это.... А я тут заблудился!.. Никак не получается выход отыскать.... Пожалуйста, не трогайте меня. Я ничего не сделал!..
На раскрытой ладошке мальчугана - массивная подвеска-кабошон. Причудливой огранки, странно- неправильный многоугольник. Ядовито-желтый, прозрачный. А по низу, в глуби, неторопливо кружит какой-то непонятный сине-зеленый сгусток. То и дело он будто всплывает к поверхности, и тогда все украшение начинает пульсировать волнами рассеянного мягкого света.
Выпустив ребенка, Аля заворожено придвигается. Неравномерное свечение действует на нее магнетически. Алю словно начинает затягивать внутрь. Девочке мнится - камень зовет её, пытается пробиться к сознанию, что-то сказать. Что-то важное до чрезвычайности!.. Она невольно тянет руку, чтобы взять, рассмотреть подробнее. Слуга сразу же услужливо подносит украшение. Алины пальцы уже почти касаются кристалла.... Безмолвный режущий крик! Вспышка-удар! Опасность!!! Аля отшатывается, отпрыгивает в сторону. Защитные поля, выметнувшись, окружают коконом. И тут же камень в руке ребенка взрывается. Полыхнув желто-алым факелом, разлетается в стороны десятками световых стрел. Парнишка тонко, пронзительно визжит, валится на пол, дергаясь и извиваясь. Опершись ладонями о невидимую стену ограждающего барьера, Аля смотрит, кусая губы от ярости и душевной боли: не настигнув цель и натолкнувшись на преграду, световые лучики стекают по силовому полю вниз, кружат, мечутся у отражающей грани. И вдруг, все, дружно, разворачиваются и бросаются к оставшемуся позади живому существу. И это уже не лучи или стрелы, а что-то очень похожее на крупных личинок или червей. Но только движется оно с поразительной быстротой и ловкостью. Настигнув беспомощную жертву, личинки почти мгновенно ввинчиваются в её тело прямо сквозь одежду. Визги и стоны раба сменяются хрипами, обрываются. Не шевелясь, девочка наблюдает, как неподвижная масса разлагается прямо у нее на глазах. Растекается вязкой грязью, теряя телесные очертания. Превращается в какую-то невообразимую тошнотворную кашу. Несколько минут, и на месте несчастного мальчишки - подсыхающая лужа дурно пахнущей слизи. Снова сполох-извещение: опасность миновала. Аля соображает, - очевидно, умертвив объект, живое оружие самоуничтожилось. Что ж, разумно. Чтобы концов, как говориться, не найти. Еще раз, для верности, сканирует пространство. Снимает защиту. Прислонившись к стене спиною, мысленно выражает признательность хранителю за своевременное вмешательство.
- Что говорил тебе Лот, девочка?! - ворчливо прозвучало в ответ. Голову ткнуло болью. Аля ойкнула, схватилась за виски.
- О, господи! - растерянно протянула.
- Правильно, - подтвердил наит рассержено. - Я твоему хозяину детальный отчет направлю. Но не теряй бдительности. Ты только что утратила контроль. Ты поддалась простейшему гипнозу. Это непростительная беспечность, понимаешь?!
Аля удрученно кивнула. Снова поблагодарила. С невольною брезгливостью обойдя останки, пошла дальше. Тэо поговорит с Краассом. И ей тоже придется. Неизвестно, во что оно выльется, но замалчивать - значит, со смертью играть. Глупо играть и бездумно!..
* * *
- Зачем? - Спокойствие голоса. Соединенные шатром ладони. Голова откинута на спинку кресла. Поза иронии и скуки. Но немигающие глаза прожигают. В них тоска разочарования, в них осознание смешанное со злостью. И он понимает. Что сдерживаться более не сможет.
- А кто дал тебе право вершить самосуд, братец?! Звание Императора не означает узурпирование и тиранию. Ты попираешь права собственных граждан. Ты отгораживаешься заслоном инородников, чужаков! - Денио сжал кулаки, наклонился вперед, перекосившись. - Я не осуждаю Эвфалию, и ты меня переубедить не сможешь! Отослать прочь с позором, наложить арест и ограничения! Из-за мяса ходячего, тупого убойного скота!.. Как ты мог, как только осмелился так унизить одну из самых уважаемых наших Семей?!..
- Мы с тобой говорим не об Эвфалии, брат. Мы говорим о покушении.
- Да наплевать!!! - Заорал Денио, вскакивая. - Ты не докажешь мою причастность, потому что её не было! И ты не тронешь Эвфалию, слышишь?! Иначе я самолично подниму против тебя всю верхушку нашего рода!
- Ты мне угрожаешь?
- Я тебя предупреждаю! Эвфалия - моя невеста, нравится это тебе или нет!
- И поэтому, по всей видимости, ей возможно творить, что в голову взбредет?
- Она всего лишь женщина, Краасс. Оскорбленная в чувствах, разуверившаяся в справедливости. Это ты виноват. Ты довел её до края, ты заставил подчиниться эмоциям. Ты разрушил её жизнь, а теперь пытаешься разрушить и весь наш мир! Ты, который призван поддерживать закон и неукоснимость соблюдения его, его же и попираешь!
- Не мели чушь, Денио! - Краасс вскочил, отшвырнув кресло так, что оно со всего маху врезалось в стену, разломившись, будто гипсовое, пополам.
- Чушь?! Да это единственно настоящая правда! Правда, которую ты сам от себя прячешь! Правда, которую видят и наблюдают все, кроме тебя самого!.. Ты же зависим от нее! Ты, как наркоман, с ума сходишь, когда её под боком нету!!.. Ты трусишься над ней, как над драгоценностью величайшей! Ты ограждаешь её от малейших неприятностей, ты глотку за это животное перегрызть готов!!! Ты не в себе, Краасс! Ты уже не тот, кого я знал, уважал, понимал, кого ценил, к кому прислушивался!..
- А я начинаю сомневаться в твоих умственных способностях, брат!!! - Тяжело вздохнув, Краасс отступил, скрестил руки на груди. - Уж не ослеп ли ты, ненароком? И не оглох ли?.. И не поглупел ли, черт возьми, внезапно и с перепугу какого-то?!.. Двадцать три мира. За полтора неполных года. Двадцать три полноценных, развитых, до зубов вооруженных. Она умудрилась примирить враждующие кланы фарров. Она нашла способ реконструировать экосистемы десятка умирающих зеленых планет. А чего стоит операция по зачистке того же Роттона?.. Мы не справились бы там без нее, и ты прекрасно это знаешь. Мы понесли бы сумасшедшие расходы и, скорее всего, потеряли бы планету, а вместе с нею и всю связку, на тысячелетия.... Она превосходно ладит с большинством жизненных форм, она величайший миротворец и гармонизатор. Она влюбляет их в себя и подчиняет... Нам! С её помощью и её стараниями нас ждет небывалое процветание. У нас впереди - абсолютная власть, неужели не видишь, Денио?!!
- Власть? - брат ухмыльнулся недобро, - о да, ты прав, Краасс. Власть! Не у нас, у тебя. У тебя в единоличном распоряжении! Еще годик-два, и тут армия регулярная появится. Из фарров, оборотней, донавов. Прочей разношерстой лабуды! И будем мы их опекать, привечать и чествовать. И создавать наилучшие условия. И нянчиться, и холить! Потому как - они же полезные! Это ты с ума сдвигаешься, Краасс!!.. Завел себе домашнюю скотинку, а возишься - будто с принцессою крови. Слово ей вслед не скажи, на хвост не наступи!.. Тьфу ты, пакость!
- За что ты её так ненавидишь? - это прозвучало неожиданно спокойно и участливо даже. Денио окончательно взбеленился:
- За то, что она есть, понял?! За то, что разрушает привычный мне уклад! За то, что мой брат скоро
