— Я думал, что ты хочешь задушить ее! — мрачно сказал Флореаль, бросая на юношу подозрительный взгляд.
— Может быть! — отвечал тот, хмуря брови.
— Будь спокоен, — заметил Вуду зловеще, — я наполовину освобожу тебя от твоего мщения!
— Спасибо! — проговорил юноша с выражением ненависти, обманувшей подозрительность Флореаля.
— Это ты, Марселен? — обратилась к нему старая негритянка.
— А, мамаша! Вы здесь живете? — спросил ее юноша.
— Так нужно, — отвечала она, — впрочем, это все скоро переменится.
При этих словах она с дьявольской усмешкой переглянулась с Флореалем.
— Я голоден! — проговорил последний.
— В одну минуту будет готов завтрак! — отвечала она.
— Тогда готовь скорей, а я схожу на свою обсерваторию, — сказал он и сделал знак Марселену следовать за ним.
Позади хижины возвышалась огромная, высеченная в скале лестница, доходившая до двух третей высоты пика и здесь оканчивавшаяся галереей в шесть футов ширины, которая обходила вокруг утеса. Эту галерею царь Вуду и называл своей обсерваторией.
С галереи открывался во все стороны поразительный вид, так что Марселен не мог удержаться от крика изумления.
— Папа Вуду, да ведь мы находимся на вершине пика Куридас!
— Да, — просто отвечал Флореаль — Аполлон, — пик считается недоступным. Но Вуду еще с первых времен своего появления на острове Сан — Доминго, что относится к началу рабства, раскрыли его тайну и основали здесь свое убежище, чего никто из посторонних и не подозревал. Скажи, дитя, можно ли здесь победить нас? — прибавил он.
— Нет! — вскричал юноша тоном печального убеждения.
— Что могут сделать белые и презренные метисы против поклонников змеи? — вскричал Вуду, бросая вокруг горделивый взгляд. — Скоро настанет час торжества, — прибавил он, с угрозою простирая руки к селениям, лежавшим на равнине, между тем как черты его приняли ужасное выражение, — и тогда горе, горе нашим врагам!
Со страхом смотрел Марселен на этого мрачного человека, казавшегося ему гением зла.
— Пойдем вниз, — спокойно проговорил Флореаль после некоторого молчания, — мамаша Сумера подала нам знак, что завтрак готов. — Смотри, — прибавил он, тяжело положив свою руку на плечо юноши, — приведя тебя сюда, я оказал тебе высшее доверие! Ты знаешь мое могущество: малейшая нескромность с твоей стороны приведет тебя к смерти! От моего мщения нельзя скрыться даже в недрах земли!
Юноша внутренне задрожал, но постарался ничем не выдать своего волнения.
— Я поклялся священной змеей! — твердо проговорил оп.
— Хорошо, — заметил Вуду, — после завтрака я сообщу тебе свои намерения.
Они спустились по лестнице вниз. У входа в хижину теперь была только одна старая негритянка. Тщетно Марселен оглядывался кругом, девочек нигде не было видно; очевидно, во время его отсутствия негритянка заперла их в хижине.
Глава XV
Волк и лисица
Завтрак был очень скромный и состоял всего из куска жареной козлятины и нескольких бананов, запитых бутылкою воды. Розеида Сумера только прислуживала неграм, а потом скрылась в хижине, без сомнения, для того, чтобы позавтракать там с детьми.
Когда аппетит Марселена, сильно разыгравшийся от продолжительной прогулки и особенно от ночной пляски, был наконец удовлетворен, Флореаль — Аполлон, все время исподлобья наблюдавший за ним и сам почти не евший ничего, подал знак негритянке, которая принесла из хижины огромную бутылку рома.
— Теперь, — проговорил Вуду, наливая полный стакан этого крепкого напитка, — не худо и выпить!
— Ничего не может быть приятнее, — весело отвечал юноша, — я умираю от жажды!
— За твое здоровье, брат, — проговорил Вуду, чокаясь с ним стаканом.
— И за ваше, папа Вуду! — отвечал Марселен, залпом опрокидывая стакан и щелкая языком от удовольствия.
— Как ты находишь это, товарищ? — спросил Флореаль.
— Превосходно, если не ошибаюсь, это настоящий ямайский ром!
— Да, и притом такой, который дважды сделал путешествие вокруг света.
— О, да этот ром путешествовал больше, чем я! — смеясь, отвечал Марселен.
— Правда, но разве ты путешествовал, товарищ?
— Я? Нет! — отвечал юноша с самым добродушным видом.
— А я думал, что ты родился на твердой земле, — заметил Вуду, наливая ему второй стакан рома.
— Прежде всего позвольте узнать, что вы называете твердой землей? — проговорил юноша, ставя пустой стакан.
— Черт возьми! Ну Америка, Техас, вообще все, что нельзя назвать островом!
Марселен насмешливо улыбнулся.
— Постойте, товарищ, вы не договорили. Куда же девать Африку? Разве это тоже не твердая земля?
— Черт возьми, правда! Но ведь ты не африканец?
Юноша прыснул от смеха и молча протянул свой стакан, который Флореаль поспешил наполнить до самых краев.
— За ваше здоровье, товарищ! Гм, славная вещь ром! Дьявол побери всякого, кто будет утверждать противное!
С этими словами он залпом осушил и этот стакан.
Крепкий напиток стал уже оказывать на него действие: язык стал заплетаться, глаза засверкали как раскаленные уголья.
— Не хочешь ли еще? — спросил его Флореаль, который сам пил очень мало и все время наблюдал за тем действием, какое оказывала убийственная жидкость на юношу.
— Отчего же?! — весело отвечал тот.
Стакан был снова наполнен и выпит. Флореаль отбросил опустевшую бутылку и открыл другую.
— Итак, ты из Африки?
Юноша не отвечал. Прошло несколько минут молчания, во время которого оба негра исподтишка наблюдали друг за другом.
— Умеете ли вы читать? — спросил наконец Марселен насмешливым тоном.
— Черт возьми, надеюсь! — отвечал Вуду.
— Тогда прочтите — ка это! — и, отворотив левый рукав рубашки, юноша показал свою руку, на которой было нататуировано голубой краской какое-то изображение.
Заметив его, Флореаль вздрогнул от изумления и, с живостью схватив руку юноши, с глубоким вниманием стал всматриваться в нее.
— Возможно ли! — вскричал он наконец в крайнем изумлении.
— Ну, — важно проговорил юноша, — поняли вы теперь, что это означает?
— Да, да, — бормотал Флореаль с задумчивым видом, — это знак Пурра.
— Вы угадали!
