Он бежит за рукомойником.
Чуть позже женщина и мальчик расставляют на столе траурное вино, хлеб и поминальные закуски.
-Поешьте с дороги, - говорит Марфа, - а потом я что-нибудь приготовлю.
Право распоряжаться за столом предоставляется Иисусу, он взглядом напоминает Петру о его старшинстве. Рыбак разливает вино по чашам и преломляет хлеб.
-Вечный покой Лазарю, - произносит Иисус, и все выпивают.- А где Мария? - спрашивает он, неспешно жуя кусок хлеба.
Его ученики, несмотря на голод, тоже едва притрагиваются к еде, скорее ритуально, в уважение к дому, чем для утоления аппетита.
-Мария? Наверное, опять пошла плакать на могилу, - со вздохом отвечает Марфа. - Ты ведь знаешь, мне Лазарь был братом, а ей заменил родителей. Она его очень любила. Даже не хотела, чтобы он ушел в Кумран. Община уже согласилась его принять, выдали ему одежду, передник и кирку.
При этих словах Фома, Филипп и бар-Толомеи с интересом прислушиваются к ней.
-Его удерживала только Мария. Он хотел сначала выдать ее замуж, а уж потом уйти в отшельники. И жених уже сосватал ее, обручились полгода назад. Приятный юноша, левит из Иерусалима. Свадьбу хотели сыграть после Пасхи. Лазарь уже все приготовил для Марии, и жениху подарки, и нам обнову, и себе плащ купил точно такой же, как у тебя. Но… - она опять проливает слезу, споткнувшись о непредусмотренную в человеческих делах смерть, и суета сует престает перед ней ненадолго во всей своей очевидности.
-Перед самым концом, - вспоминает Марфа, - Лазарю полегчало. Видно, смерть за ним уже пришла. Он открыл глаза, посмотрел на всех нас, утешил, сказал, чтобы не плакали о нем. А потом добавил: передайте Иисусу, что он был прав, теперь я понял это сам. А потом он закрыл глаза и уже больше ничего не сказал. Это были его последние слова.
Глаза Иисуса впервые увлажняются.
-Говорю тебе, Марфа, брат твой в Царстве Небесном. Он принял Святой Дух! Радуйся за него, сестра!
-Я верю тебе, - от всего сердца отвечает женщина.
Иисус утирает слезы и печально смотрит на своих учеников.
-Неужели нужно умереть человеку, чтобы понять это? Неужели с вами так будет? Неужели только смерть освобождает человека от человеческого?
Он вопросительно смотрит на них. Но они не понимают, чего он от них хочет. И все молчат.
Марфа не вникает в смысл его слов. Она лишь видит, что Иисус плачет о Лазаре, и ей это очень приятно. За свою жизнь она понесла несколько потерь. Первыми умерли родители от болезней. Четыре сестры остались на попечении Лазаря. Марфа вышла замуж, но недолго радовалась семейному счастью. Она была беременна, когда муж отправился в торговое плавание к берегам Азии. Море поглотило его, оставив вдову даже без могилы. Ребенок родился после смерти отца. Римляне называют таких детей Постумами, она нарекла сына именем покойного мужа - Иосифом младшим, вернулась в родительский дом и посвятила себя вместе с Лазарем своим младшим сестрам и сыну. Недолгим было ее счастье, и тем выше стали ее рассудительность и благочестие. Ныне ей хотелось, чтобы ее младшая из сестер получила все, чего так скоро лишилась она.
-Как теперь свадьбу играть? - озабоченно говорит она. - Может быть, ты станешь ее посаженным отцом? - Эта мысль проясняет ее лицо. - Ты - друг Лазаря, ему было бы приятно.
-Я не смогу, Марфа.
-Почему?
-Меня здесь не будет.
-А ты не можешь задержаться?
-Не могу, - сожалеюще отвечает Иисус. - После Пасхи я уйду.
-Жаль, - огорченно произносит Марфа.
-Куда ты уйдешь, учитель? - тревожно спрашивает Иоанн.
-Туда, куда вам еще рано.
Никто не смеет уточнить место ухода Мессии.
В это время во двор заходит девушка с милым заплаканным лицом. Иисус встает ей навстречу. Она подбегает к нему и по-детски приникает к его груди. Он ласково обнимает ее и гладит по голове.
-Здравствуй, дитя.
-Учитель, учитель, Лазарь умер.
-Знаю, Мария. Знаю, какое это горе для тебя. Не печалься, Лазарь теперь на небе. Уверяю тебя, никогда ему не было так хорошо. Слышишь?
Утирая слезы, девушка горячо кивает головой. Она верит Иисусу.
-Присядь. Вот, выпей воды, - он берет со стола чашу с водой и подает ей.
Она послушно пьет. Ее скорбь глубже, чем у сестры. С момента смерти Лазаря она начала свой траур, который не определяется ритуалами и не зависит от предписаний. Такой траур может длиться и три дня, и три месяца, но даже если он будет продолжаться три года, всегда остается чувство недостаточности чего- то. Достаточным было бы умереть вслед за тем, кого любил. Именно это чувство недостаточности испытывает Мария. Лазарь заменил ей отца и мать, пожертвовал для нее всем, но вот он умер, а она ест, пьет, видит живые сны и делает все, что обыкновенно делает человек. В чем же тогда горе? Девушке хочется принести какую-то большую жертву в память о брате. Конечно, ей не приходит в голову идея самоубийства. Она слишком греховна и ужасна. Но Мария, недовольна собой, словно совесть ее не чиста. Она не знает, что ей делать со своей жизнью. Рассудок говорит ей, что она должна выполнить последнее желание любимого Лазаря. Он хотел выдать ее замуж и лишь потом уйти в Кумран на затворническую жизнь. Но совесть девушки против этого. Счастье ей кажется изменой в отношении скорбной памяти о брате. Она хочет поговорить об этом с Иисусом. Он мудрый и добрый, он даст ей правильный совет. Мария загадывает: как скажет учитель, так она и поступит. Скажет, выходи замуж, она согласится на свадьбу. Скажет, оставайся в девстве, она расторгнет помолвку. Девушка вопросительно смотрит на Иисуса.
-Говори, Мария, - предлагает он, видя, что она хочет о чем-то спросить его.
-Потом, учитель. Мне нужно поговорить с тобой.
-Хорошо, дитя.
Общая скованность первых минут проходит. Марфа принимается хлопотать на дворовой кухне у очага об обеде для одиннадцати мужчин. Гости расслабляются за столом, разбредаются по двору. Петр берется помочь Марфе. Он разжигает костер под котлом. Рядом стоит печь, в которой пекут хлеб. Юный Иосиф забрасывает в ее зев хворост и сухой тростник для растопки. Петр ему дружески подмигивает и помогает разогреть эту пекарню. Одному их них явно не хватает сына, другому - отца. Они быстро становятся приятелями. Марфе это приятно. Она здесь же, на столе месит тесто, закатав рукава на крепких, полных руках, и одергивает с улыбкой расшалившегося сына:
-Иосиф, не приставай к Симону - Петру.
-А почему вас зовут Петром? - тут же спрашивает мальчик.
-Так меня прозвали рыбаки на Галилейском озере.
-Почему?
-Не знаю, - чуть смущенно отвечает Петр. - Просто прозвали.
-Наверное, Симон - надежный, твердый в слове человек, - подсказывает вдруг Марфа, очевидно, прислушиваясь к их разговору.
Рыбак удивленно смотрит на нее. Женщина виновато улыбается и утирает лицо, оставляя след муки на щеке.
-Вы запачкались, - говорит ей Петр.
-Да? Где?
-Вот здесь, на щеке.
Марфа мило склоняет голову и трется щекой о свое плечо, траурный платок сбивается на ее голове, обнажая густые волосы. В этот момент, глядя на эту молодую, приятную женщину, Петр вдруг осознает, что хотел бы быть ее плечом. Точнее, она могла бы вот так просто прислоняться щекой к его плечу, сложись их жизнь иначе. И вместе с этой грешной мыслью к нему приходит твердое убеждение, что они прекрасно
