Тайлер заслонил Клер собой, но Дэвид был никогда не прочь подраться. Он шагнул к Тайлеру, но тут Сидни закричала:
– Не надо!
Дэвид обернулся на крик.
– И как же ты собираешься мне помешать? Ты никогда и слова мне поперек сказать не могла. И ты знаешь почему. – Он зловеще улыбнулся. – А где Бэй? Я видел ее здесь. Выходи, котенок. Папочка приехал. Иди обними папочку!
– Стой, где стоишь, Бэй! – закричала Сидни.
– Не смей подрывать мой авторитет в глазах нашей дочери! – Дэвид двинулся на нее, но тут к его ногам подкатилось яблоко. – А-а, моя маленькая Бэй прячется за яблоней? Она хочет, чтобы папочка съел яблочко?
Сидни, Клер и Эванель, боясь шелохнуться, смотрели, как Дэвид нагнулся и поднял яблоко.
Тайлер дернулся было в сторону Дэвида, пытаясь напасть на него, пока тот занят другим, но Клер перехватила его руку и прошептала:
– Нет, погоди.
Дэвид поднес круглое румяное яблоко ко рту и с хрустом впился в него зубами. Звук эхом раскатился по всему саду, и цветы дернулись и съежились, точно охваченные ужасом.
Дэвид заработал челюстями, потом вдруг стал неестественно неподвижен.
Глаза его забегали из стороны в сторону, как будто он смотрел на что-то такое, видеть что был способен лишь он сам, точно перед ним прокручивали кинопленку, предназначенную только для него одного. Пистолет и яблоко одновременно вывалились у него из рук.
Он несколько раз моргнул и посмотрел на Сидни, потом повернулся и по очереди заглянул в глаза всем, кто был в саду.
– Что это было? – спросил он дрожащим голосом. Никто не ответил, и тогда он заорал: – Что это было, я спрашиваю?
Сидни взглянула на фотографии матери, разбросанные в траве у нее под ногами. На нее вдруг накатило странное спокойствие. Ей вспомнилось, как жестоко Дэвид избил ее на заднем сиденье машины, когда нашел ее в Бойсе. В какой-то миг она подумала, что умрет. Удары сыпались на нее один за другим, и она была твердо убеждена, что он ее прикончит. Для нее стало огромной неожиданностью, когда она очнулась и обнаружила, что он насилует ее. Вполне возможно, для него это тоже было неожиданностью. Ведь чужая смерть не имела для него никакого значения. А вот то, что он только что увидел, имело. И еще какое.
– Ты только что увидел свою смерть, да? – спросила она. – Что, вот он, твой самый главный страх, Дэвид? Что на этот раз кто-то сделает больно тебе?
Дэвид побелел как полотно.
– Многие годы ты делал это с другими людьми, и вот теперь кто-то сделает это с тобой.
Она подошла к нему вплотную, больше не испытывая страха, забыв о своем всегдашнем ужасе перед ним. Где-то в глубине души она верила, что он вечно будет жить в ее ночных кошмарах, никогда не даст ей покоя. Но Дэвид когда-то да должен будет умереть. И теперь они оба знали это.
– Уезжай так далеко, как только сможешь, Дэвид, – прошептала она. – Может быть, тебе удастся обогнать свою смерть. Но пока ты здесь, она придет за тобой. Уж я об этом позабочусь.
Он развернулся и сделал несколько неуверенных шагов, а потом бросился из сада прочь. Едва он скрылся, как Сидни крикнула:
– Бэй! Бэй, где ты?
Девочка показалась откуда-то с другой стороны сада, совершенно не оттуда, где росла яблоня, и бросилась в объятия матери. Сидни прижала ее к себе, потом они вдвоем подошли к Генри, и Сидни опустилась рядом с ним на колени.
– С ним все будет в порядке, – сказала Эванель.
– Пора тебе прекращать спасать мою жизнь, – проговорила Сидни сквозь слезы.
Генри слабо улыбнулся.
– Пока ты не скажешь мне, в чем ты хотела убедиться тогда на кухне, я не умру, даже и не надейся.
Она не удержалась от смеха. Как он может любить ее, такую скверную? Как может она любить его, такого хорошего?
– Пойду вызову «скорую», – сказала Эванель.
– И в полицию тоже позвоните! Опишите им его приметы! – крикнул вслед Эванель Тайлер и поднял с земли пистолет. – Может, они сумеют поймать этого психа. Какая у него машина, Сидни?
– Он больше не вернется, – сказала та. – Не волнуйся.
– «Не волнуйся»?! Да что с вами всеми такое? – Тайлер посмотрел на них, внезапно сообразив, что все остальные, даже Генри, знают что-то такое, чего не знает он. – Почему он все бросил и убежал? И каким образом яблоко подкатилось ему под ноги, если Бэй все это время была совсем в другой стороне?
– Это яблоня, – сказала Клер.
– Что не так с этой яблоней? Почему я один из кожи вон лезу? Вы что, не видели, что здесь произошло? Нужно записать номер его машины.
Тайлер бросился к калитке, но Клер схватила его за руку.
– Послушай меня, Тайлер, – сказала она. – Если съесть яблоко с этой яблони, то увидишь самое главное событие в своей жизни. Я понимаю, что это звучит дико, но Дэвид, очевидно, действительно увидел, каким образом он умрет. И это обратило его в бегство. Как и нашу мать. Для некоторых людей самое худшее событие, которое произойдет с ними в жизни, самое главное. Он не вернется.
– Ай, брось, – отмахнулся Тайлер. – Я же съел это ваше яблоко, но почему-то никуда не убежал с воплями.
– Ты съел яблоко?! – ахнула Клер.
– Ну да, в тот вечер, когда мы познакомились. Я тогда еще нашел кучу яблок у себя под забором.
– И что ты увидел?
– Я увидел тебя, и ничего больше, – ответил он, и черты Клер, напряженно смотревшей на него в ожидании ответа, разгладились. – А что я дол…
Договорить он не успел, потому что Клер решила поцеловать его.
– Ой, – удивилась Бэй. – А куда подевались все фотографии?
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
ВЗГЛЯД В БУДУЩЕЕ
ГЛАВА 14
– Нет, не достать, – сказала Сидни.
Бэй лежала на боку на траве, подложив руку под голову. В то воскресенье она задремала в саду, но, услышав голос матери, открыла глаза. Сидни и Клер приставили к стволу яблони старую деревянную лестницу. Сидни балансировала на верхней ступеньке, пытаясь дотянуться до ветвей, а Клер крепко держала лестницу за ножки.
– Может быть, мне удастся добраться вон до той, – Сидни указала на нижний сук с другой стороны ствола, – если мы передвинем лестницу.
Клер покачала головой.
– Она поднимет ветку, прежде чем мы переберемся туда.
– Глупая коряга, – раздраженно процедила Сидни.
– Эй, я так и знала, что найду вас здесь, – послышался чей-то голос.
Сестры оглянулись. К ним по дорожке шла Эванель.
– Привет, Эванель, – поздоровалась Сидни, спускаясь с лестницы.
На четвертой ступеньке снизу это ей надоело, и она спрыгнула вниз. Юбка ее вздулась, точно парашют, и Бэй не смогла удержаться от улыбки.
– Что вы делаете, девочки? – спросила пожилая дама, приблизившись.
– Пытаемся снять с яблони фотографии мамы, – ответила Клер, хотя ввязалась в эту затею лишь потому, что так хотела Сидни.
Бэй заметила, что Клер вообще в последнее время стала какая-то рассеянная. Вот и сегодня на ней
