– И что? – жадно спросила Анна.
– Епископ почему-то с большим сомнением отнесся к этому факту… – Она развела руками и вдруг виновато хихикнула: – А вообще-то мы ее боимся. Смотритель вечером сюда один не заходит. Обратите внимание на его глаза. – Глаза евангелиста действительно производили впечатление. Огромные, темные, они смотрели осуждающе и строго, будто требовали ответа. – От него исходит какая-то недобрая сила.
– Вы сказали, это копия иконы четырнадцатого века. Где же сама икона? Исчезла?
– Да. Исчезла из кельи того самого монаха-иконописца. Его наутро нашли мертвым, а вот икона лежала на столе. Это легенда, – улыбнулась она. – Почти с каждой иконой связаны легенды, и эта не исключение.
Мы поблагодарили девушку и побрели к машине.
– С «Пятым евангелистом» более-менее ясно, – вздохнула я. – Но Азазель писал о Евангелии. По-моему, мы не там ищем.
– Не скажи, – усмехнулась Анна. – Если вдруг объявился «Пятый евангелист», вполне логично предположить наличие Пятого Евангелия.
– Странно, – размышляла я вслух. – Эта икона висит здесь всю мою жизнь, а я никогда не обращала на нее внимания.
– Ты просто никогда не поднималась на второй этаж, – весело заметила Анна. – Позвони Платонову, – предложила она.
Николай Иванович с энтузиазмом откликнулся на нашу просьбу встретиться.
– Буду очень рад, если вы сможете подъехать часиков в пять-шесть. Вас устроит?
– Да, конечно, – сказала я.
– Вот и отлично. Если дверь долго не будут открывать, не торопитесь уходить. Я всегда дома.
Мы простились.
Я взглянула на часы, до пяти оставалось еще довольно много времени.
– Поедем ко мне? – предложила я.
Анна не отвечала довольно долго, разглядывая меня.
– Если там опять сюрприз, имей в виду, мы все это время были вместе, – наконец сказала она.
– Я тебя ни в чем не подозреваю, – ответила я с досадой, не удержалась и добавила: – Сообщения, скорее всего, приходят из психиатрической больницы.
– Очень подходяще, – кивнула она и неожиданно расхохоталась.
– Что здесь смешного? – не выдержала я.
– Твой мент наверняка решил, что это моих рук дело? Любопытно, как, по его мнению, я могла бы такое провернуть? В компьютерах я дуб дубом, так что здесь он ткнул пальцем в небо.
Пока я возилась в прихожей, запирала дверь, убирала ключи, Анна прошла в комнату и замерла перед картиной.
– Да-а, – сказала она нараспев.
– Что там? – испугалась я.
– Девушка держит в руках лотос.
Я подошла и встала рядом, картина выглядела точно так же, как несколько часов назад, когда я разглядывала ее в последний раз. Казалось совершенно невозможным, что ночью здесь было изображено нечто другое. И тут в голову мне пришла вот какая мысль: неизвестно, что произойдет этой ночью. Я зябко передернула плечами и покосилась на Анну. Она продолжала с большим интересом рассматривать девушку с лотосом в руках.
– Ты можешь ночевать у друзей, – вдруг сказала она. – Иногда это помогает. А еще лучше перестань бояться.
– Как, интересно? – не выдержала я, ее слова, а главное, ее тон, спокойный, даже философский, раздражали.
– Просто скажи себе, что в этом мире все возможно. Все. И если из дыр в полу, к примеру, лезут полчища крыс, это всего лишь грызуны.
– Ты серьезно? – пробормотала я, чувствуя потребность поскорее оказаться в кресле.
– О чем?
– О крысах. Я их до смерти боюсь.
– Тогда лучше не думай о них. Выброси из головы.
– Боже мой… ты что, их видела? – не унималась я. – Ты видела?
– Нет. Я просто привела пример. Неудачный, – глядя на меня с печалью, ответила Анна.
Ее ответ не успокоил, напротив, я продолжала чувствовать себя крайне неуютно. «Чтобы нормальный человек оказался в психушке, ему много что надо увидеть», – с тоской подумала я, а вслух спросила:
– Останешься у меня сегодня?
– Если ты хочешь, – кивнула она.
Мы поели, неспешно обсуждая то, что узнали сегодня. Для меня было удивительным, что ранее я ничего
