– Аглаю сбила машина. Недалеко от нашего дома. Бедняжка лежала в кустах…
– Где она сейчас? – растерялась я.
– В морге.
После этих слов в столовой воцарилась мертвая тишина.
Первой заговорила Валентина:
– Но как это произошло?
– В милиции тоже хотели бы знать, – пожала плечами Софья. – Водитель с места происшествия скрылся. Удар был чудовищной силы…
– Надо полагать, – буркнула Скворцова. – Сбить Аглаю не так-то просто. – Я подумала, что она язвит, по своему обыкновению, но оказалось, что говорит она вполне серьезно. – На машине должна быть огромная вмятина, и найти ее труда не составит. Вот только будут ли искать?
– Машину можно спрятать, – заметил Алексей. – А потом спокойно устранить повреждение. Неужели нет никаких свидетелей? – обратился он к Софье.
– Никто ничего не видел. Места наши особо оживленными не назовешь, дома за высокими заборами, а дорога…
– В прошлом году сбили мужчину и женщину, – вспомнила я. – Они шли с остановки…
– Тротуара нет, все, кто здесь живет, предпочитают ездить на машинах, и о пешеходах никто не позаботился. В голове не укладывается, – пожаловалась Софья, и все согласились с ней.
Разумеется, настроение у всех испортилось, и далее завтрак проходил в гнетущем молчании. Когда я собралась подняться из-за стола, вновь появилась Наталья и сообщила, что прибыли двое молодых людей из милиции. Я отправилась на беседу с ними первой. Так как о планах Аглаи мне сказать было нечего и утром я ее даже не видела, наш разговор много времени у меня не отнял.
– Вы своих соседей хорошо знаете? – вдруг спросил милиционер. Вопрос меня насторожил: какое отношение мои соседи могут иметь к гибели Аглаи?
– Практически не общаемся, – ответила я, решив не сообщать о долгой позиционной войне Сусанны с Игнатовым.
– У них сегодня машину угнали, – сообщил милиционер.
– У Игнатова?
– У его сына.
– Красную иномарку? – нахмурилась я.
– Да. Вы сегодня ее видели?
– Нет. С утра я прогулялась по саду, но за ворота не выходила, а свою машину он всегда бросает возле калитки. Отец ругается, а он не слушает. И вот итог.
Дело в том, что дорога как раз заканчивалась возле дома Игнатовых. Строя дом, они соригинальничали и поставили его углом, то есть фасад дома смотрел на лес. Чтобы проехать к воротам, приходилось огибать дом по кругу (там Игнатов проложил гравийную дорожку). Сын Игнатова по лености всегда бросал машину возле калитки, которая выходила на дорогу, утверждая, что раз дорога тупиковая и посторонние здесь не ездят, то машина в полной безопасности. У Натальи была своя версия, по ее мнению, сынок часто является навеселе и пользуется калиткой, чтобы пройти в гостевой домик, не попавшись на глаза отцу. Из нашего дома эта часть игнатовских владений не просматривалась. Наталья регулярно сообщала мне местные новости, и о красной иномарке я была наслышана, несколько раз даже видела ее, когда сын Игнатова пролетал мимо.
Сообщив мне о пропаже автомобиля, молодой человек этим не ограничился и задал еще несколько вопросов, ответить на которые я не смогла, но кое-что сообразила.
– Вы считаете, это как-то связано? Пропажа машины и смерть Аглаи? – в свою очередь спросила я.
– Почему нет? – пожал он плечами. – Молодой человек любит выпить. Мог совершить наезд, потом испугался, машину спрятал и заявил об угоне. Хотя не исключено, что машину действительно угнали.
– А почему вы уверены, что Аглаю сбила именно красная иномарка? – поинтересовалась я.
Молодые люди переглянулись.
– Мы не уверены, но два этих факта…
После меня к ним отправилась Софья, затем Наталья и Роза (Семеныча с Олегом Петровичем допросили раньше), затем молодые люди прошли в столовую, где все еще находились гости, и задали им несколько вопросов. Скворцова что-то порывалась сказать слугам закона, но, тревожно оглядевшись, вдруг стихла. Вряд ли она что-то знала о намерениях Аглаи, если утром очень удивилась, что та внезапно уехала, но наверняка наплела бы милиции о том, что в доме черт знает что происходит, а это в мои планы не входило. Глупые выходки с кетчупом никакого отношения к Аглае не имеют, а копаться в моих делах… В общем, я вздохнула с облегчением, когда милиционеры наконец-то ушли.
– Все-таки это странно, – изрекла Валентина, когда за ними закрылась дверь.
– Что странно? – заводила острым носиком Скворцова.
– Странно, что Аглая решила так внезапно уехать. Она же собиралась заняться архивом.
– Возможно, ей кто-то позвонил, – пожала плечами Софья.
– Но почему она никому ничего не сказала? И даже не попрощалась.
– Ты бы очень обрадовалась, разбуди она тебя в семь утра с намерением попрощаться? – вмешалась я.
