– Живой?
– Нет. Мертвый. Под мостом, на переезде. Засунули в какую-то трубу, забыла, как это называется.
– Когда нашли?
– Позавчера. Его мать звонила. Завтра похороны. – Сонька заревела громче.
– Но мы ведь и не ожидали его живым увидеть, – не очень удачно утешила я.
– Одно дело не ожидать, а другое… На похороны пойдешь?
Я вздохнула:
– Я бы и на свои не пошла, ты же знаешь: я это мероприятие не жалую.
– Кто ж жалует?
– Находятся такие.
– Завтра в одиннадцать. Я за тобой заеду.
– Может, у меня переночуешь?
– Нет. К нему поеду. Хоть он, конечно, придурок редкостный был, прости господи, но душа родная.
– Деньги нужны?
– Понадобятся, скажу.
– Мне венок купить?
– Не знаю. Славку ты никогда не любила.
– Но ведь он не от этого умер.
– Да уж. Кто-то здорово трахнул его по голове. В закрытом гробу хоронят.
– Рахматулину звонила?
– Да что толку. Он в себя прийти не может от потери любимой машины, чтоб ему вслед за ней отправиться! Ладно, до завтра.
Утром Сонька явилась чуть свет, и мы поехали за венками. Потом долго искали машину, чтобы с ними до Славкиного дома добраться. Видимо, венки всех отпугивали, никто не желал останавливаться, и я позвонила Глебу. Он приехал и отвез нас к Славке, то есть в дом, где тот совсем недавно жил. Народу собралось много, я за Сонькой пробиралась и чувствовала себя неловко, потому что настоящей скорби в моей душе не было, хоть и стыдно от этого становилось. В толпе слышались обрывки разговоров: «Из-за долгов его убили, кому-то должен был, не то пятнадцать не то пятьдесят». Только чокнутый мог решить, что Славке могли доверить такие деньги. «Да, сейчас время такое, – шептали в ответ, – говорят, и голову отрезали, рядом лежала». – «Голова на месте, изувечили всего, мать только по одежде и признала».
Славкина мать сидела возле гроба, и, глядя на нее, не заревел бы только чурбан бесчувственный. Потому мы с Сонькой разом и заревели. Вся обстановка: запах, свечи, женщины в черном – так на меня подействовала, точно я в самом деле потеряла близкого человека.
– Музыканты приехали, – прошелестело по комнате, и все пришло в движение, гроб подняли. Славкина мать страшно закричала, а я бросилась на улицу. В толпе многочисленных провожающих я потеряла Соньку, она находилась возле гроба. Я жалась к подъезду, но, когда стали садиться в автобус, Сонька появилась возле меня и сказала:
– Со мной поехали.
Отказаться я не могла и поехала, предупредив Глеба. Он коротко бросил: «Я за вами». Мы договорились, что на кладбище встретимся и назад поедем в его машине.
Горе – не то зрелище, чтобы радовать душу, поэтому к могиле я не пошла, прогуливаясь по аллее, дожидаясь Соньку. И о Славке думала. Если честно, я его всегда терпеть не могла, а теперь казалось странным, что его больше нет. В общем, в какой-то степени я чувствовала себя сиротой. Эти мысли отвлекли меня от происходящего, и я сообразила, что все кончено, когда автобус стал разворачиваться. Торопливо пошла к стоянке, высматривая Соньку. Ее нигде не было. Олег, Славкин друг, шел мимо, и я его спросила:
– Ты Соньку не видел?
Он удивленно огляделся:
– Так ее не было.
– Как не было? – не поняла я.
– Возле могилы ее вроде не было. Хотя не уверен. А в автобусе точно нет?
Я не испугалась, но уже забеспокоилась и бросилась к автобусу. Соньки там не оказалось, и никто не мог мне о ней сообщить ничего определенного. Если существует предчувствие, то в эту минуту я его ощутила. Тут я вспомнила о Глебе и бросилась на стоянку возле кладбища. Тропинка, по которой я торопливо шла, вдруг кончилась возле свалки, мне пришлось поспешно возвращаться назад. Свернула я, должно быть, в другом месте и окончательно сбилась с пути. Тут в поле моего зрения появились два молодца разбойничьего вида. Ловко лавируя между памятниками, они целеустремленно двигались ко мне. Возможно, они были здесь по своим делам, и я их интересовала мало, но их близости оказалось достаточно, чтобы я запаниковала и, не разбирая дороги, бросилась бежать. Кажется, они отстали. Я вздохнула с облегчением, продолжая шарить вокруг взглядом в поисках Соньки. Наконец я нашла дорожку и по ней выбралась на аллею. Отсюда до стоянки пара шагов. Я увидела машину Глеба и подумала, что, может быть, Сонька уже ждет меня там. Мысль эта согрела душу, и я ускорила шаги, не обращая внимания на то, что происходило вокруг. И очень удивилась тому, что Глеб ведет себя точно ненормальный: выскочил из машины, размахивая руками, а потом упал и покатился по асфальту. И тут что-то невероятно тяжелое опустилось мне на голову, ноги у меня подкосились, но сознания я не лишилась, потому что точно помню, как двое молодцов волокли меня к микроавтобусу, потом швырнули на пол и захлопнули дверь. А я заметила
