– Видишь, ты все-таки заболел, – обрадовалась я. – Пойду скажу Папе и вызову врача.
– Не надо, – разволновался он.
– Надо-надо, – заверила я.
Врач прибыл через полчаса, осмотрел увечье и наложил тугую повязку. Было ясно, что Резо временно нетрудоспособен, и мы с Витькой, загрузив его в любимый «Опель», повезли на родную квартиру (то, что она существовала, слегка меня удивило: я была уверена, что Резо родился, вырос и созрел в стенах Папиного дома. Сначала был маленький такой охранничек, в крохотных защитных очках и смешном костюмчике, потом рос, рос и вырос в большого Резо).
Квартира находилась на третьем этаже, правда, в доме с лифтом, так что скакать по ступенькам ему не пришлось. Я немного прошлась по его жилищу. Ничего примечательного, кроме приличного слоя пыли на мебели, указывающего на длительное отсутствие хозяина. Это я и так знала, потому наблюдательность удовлетворения не принесла. Холодильник был пуст.
– Вить, – попросила я, – сгоняй в магазин, чтобы Резо не умер здесь от голода. А я с ним посижу.
Витя отправился выполнять поручение, а Резо сидел на диване и выглядел жутко несчастным.
– Снимай костюм и ложись. У тебя халат есть? Болеть надо в халате.
– Я через пару дней вернусь, – сказал он.
Я нахмурилась, посмотрела сурово и заявила:
– А вот об этом даже не думай.
Пошарив немного по шкафам, я обнаружила подушки и одеяло и соорудила больному вполне приличное ложе.
– Ложись и болей спокойненько. Вот увидишь, тебе понравится. Хочешь чаю? – Он мотнул головой. – А чего ты хочешь?
Чего он хотел, я очень хорошо знала, но время терпит, сейчас на очереди Клим.
– Ладно, я просто посижу рядышком, и мы поболтаем.
Вернулся Витька, определил продукты в холодильник и заглянул к нам.
– Ну, ты как? – спросил он Резо.
– Нормально, – с отчаянием сообщил тот.
– Я тебя навещать буду каждый день, – попробовала я его утешить. – И сейчас мы никуда не торопимся. Правда, Витя? Хочешь, я тебе почитаю или расскажу что-нибудь смешное?
– Ты это нарочно сделала, – прошипел Резо, воспользовавшись тем, что Витька вышел покурить на балкон.
– Лучше заткнись, – в ответ прошипела я. – Не то уйду и больше не вернусь. Лежи тогда здесь один.
Я взяла его руку и осторожно погладила ладонь, удивляясь про себя матушке-природе: ну надо же, не рука, а самая что ни на есть обезьянья лапа, только ногти подстрижены. Допекать его все-таки не стоит, потому что, если он меня своей лапой цапнет, от меня мало останется. Впрочем, Резо на такое никогда не решится.
– Не злись на меня, ладно? – попросила я жалобно, а он отвернулся к стене.
После того как Резо получил увечье, в дом на жительство был взят Витька и назначен моим охранником. Ко мне он относился без особого интереса, был уверен, что я сумасшедшая, а какой спрос с сумасшедшей? Однако Папа меня любит, значит, его дело быть рядом, со мной не спорить и по возможности угождать. Позиция исключительно разумная. Ко всему прочему Витька лентяй и лишнего шага не сделает, так что сторож из него, в отличие от Резо, никудышный. У него был еще один недостаток, который я считала достоинством, – любопытство. Витька обожал новости, правда, никогда не трепался, ему нравилось просто знать. Именно он сообщил мне, не подозревая об этом, о начавшейся между Климом и Монахом войне. Монах вроде бы исчез из города, хотя никто не знал этого наверняка.
«Какая ж тогда война?» – удивлялась я мысленно и прислушивалась к Витьке. День мы провели возле бассейна, а вечером с Папой по обыкновению играли в шахматы. Папа был спокоен и на мой счет черных мыслей не держал.
Вечером Витька и Толик проверили дом, включили сигнализацию и отправились спать. Ночью незаметно покинуть жилище Папы никак невозможно, это я знала доподлинно. Другое дело днем. Почему-то бдительность проявляли только ночью, а утром я спокойно встала, произвела уборку, разбудила Витьку и отправила его за хлебом. Магазин размещался за углом, но он поехал на машине. Конечно, сигнализацию отключили. Толик тоже встал, бродил по огромному дому и не знал, чем себя занять. Я спокойно вышла в сад, протиснулась сквозь прутья ограды на соседскую территорию и, пользуясь тем, что хозяева дома до сих пор не вернулись из-за границы, через калитку вышла на улицу. Остановила такси, доехала до центра, а там уже троллейбусом до своей квартиры. Здесь меня ждал сюрприз. На диване лежал Док и читал газету.
– О господи, – покачала я головой. – Что ты здесь делаешь?
– Ты сама сказала, что у меня опасно.
– А здесь, по-твоему, нет? Вроде мы договорились, что ты уедешь?
Док нахмурился и молчал. Уезжать он никуда не собирался. Беда с мужиками: упрямы, своенравны, а мысли их одинаковы и совершенно неинтересны.
– Ладно, Док, – примирительно сказала я, садясь рядом. – Монах воюет с Климом. Авось ему не до нас.
– Орлов звонил два раза, – вздохнул Док. – Варя, этот конверт… для чего ты велела передать его Скобелеву?
– Опять двадцать пять! – всплеснула я руками. – Говорили уже…
