– Мухина, хозяина дурацкой фирмы, где трудится Сергей Петрович. А какое он ей название придумал – «Счастливый путь»! Слышали что-нибудь подобное?
Разумеется, я слышала подобное, и не раз. Например, «Светлый путь». Или еще ядренее: «Путь к коммунизму». Названия, как видно, прочно утвердились в сознании, вот предпринимателей по непонятной причине на них и тянуло, но высказываться на данную тему я поостереглась, дабы не волновать хозяйку.
– И на такое ничтожество мой муж вынужден тратить, свое драгоценное время!
– А кем он работает у господина Мухина?
– Заместителем по связям с общественностью, хотя на самом деле вынужден заниматься буквально всем, потому что Мухин…
Договорить дама не успела – хлопнула входная дверь, и кто-то громко произнес:
– Черт-те что! Где мои тапки?
Изабелла Юрьевна ходко поднялась и выпорхнула в прихожую со словами:
– Милый, у нас гости…
Далее последовало нервное шушуканье, а вслед за тем в кухне возник мужчина, в котором весьма трудно было распознать несчастную жертву научных интриганов. Выглядел он гораздо моложе своей супруги – высокий, подтянутый, одетый в хороший костюм, светлую рубашку и галстук с золотой булавкой. Спина прямая, взгляд открытый. В общем, мне он понравился. Мужчина улыбнулся, разглядывая нас, и сказал:
– Чем могу быть полезен?
И гут вмешалась его супруга:
– Тебя покажут по телевизору.
Он взглянул на нее и непроизвольно поморщился. Чувствовалось, что их любовная лодка разбилась о быт давно и основательно.
– Прошу в мой кабинет, – сказал мужчина деловито, и мы вслед за ним прошли через захламленную гостиную в коридорчик, из которого вели две двери: одна, надо полагать, в супружескую спальню, другая в кабинет.
Эту комнату смело можно было назвать островком порядка в бушующем море мусора. Книжные стеллажи, письменный стол эпохи сталинизма, кресло-качалка возле электрокамина, кожаный диван с горой разноцветных подушек. На окне жалюзи. Полное отсутствие пыли, и тараканов не видно. Хозяин указал нам на диван, сам устроился за столом. Я повторила байку о цикле передач и загадках истории испросила:
– Сергей Петрович, вы ведь изучали письмо Филарета настоятелю Спасо-Преображенского монастыря перед тем, как его украли?
– Зная направленность ваших передач, рискну спросить: вы не собираетесь обвинить меня в похищении?
– А что, у следствия были основания обвинять вас? – обрадовалась Анька. Ожидать от журналистов хороших манер труд напрасный.
Должно быть, Разину об этом было хорошо известно. Он вздохнул и ответил серьезно:
– Под подозрением были все, кто имел хоть какое-то отношение к письму. В том числе и я. Потом выяснилось, что в краже принимал непосредственное участие один из рабочих музея, рецидивист, с ним вскоре разделались его же сообщники, а важный документ эпохи Ивана Грозного исчез. Думаю, его давно уже вывезли за границу.
– Вы занимались этим письмом, – сказала я, – и прекрасно, надо полагать, знаете его содержание…
– Разумеется, – кивнул Сергей Петрович.
– О чем было письмо? Он вроде бы удивился:
– Филарет довольно заметная фигура того времени. Вы что-нибудь слышали о патриархе Филиппе?
– Кажется, его убили по приказу Грозного. Разин улыбнулся:
– Приятно, что молодые девушки интересуются историей. Все верно. Филиппа в 1569 году убили, Филарет был его учеником, принял постриг в Соловецком монастыре. Некоторые предполагали, что он станет следующим патриархом. Но он не обладал кротостью своего учителя, который считал, что всякая власть от Бога, и на столь высоком посту был неудобен. Патриархом стал архимандрит Кирилл, «добрый старец», как его называли летописцы. С игуменом нашего Свято-Преображенского монастыря Филарета связывала давняя дружба, тот тоже был учеником Филиппа. Естественно, они поддерживали связь друг с другом. Правление Ивана Грозного – трагическая страница нашей истории, церковь была не в силах защитить паству от зверств опричников, только Филипп позволял себе говорить царю правду, пытался его образумить, за что и поплатился жизнью. В письме Филарета содержались горькие сетования и призыв мужественно встретить испытания.
– А почему его называли «Наказ»?
– Кто называл? – еще больше удивился Сергей Петрович.
– По-моему, в музее употребили именно это слово, – пришла мне на помощь Анька.
– Вот как? Впрочем, почему бы и нет? У нас любят давать названия редким документам.
– У вас случайно не сохранился текст письма?
– У меня нет. Но копия письма наверняка есть в музее.
– А в письме не было таких слов: «Будешь ты оружием Господа, его щитом и мечом, стеной нерушимой на пути Антихриста. Рука твоя – рука Божья, и меч в ней – его меч»?
