Слушай, дверь у него была желтая.
– Ну и что?
– Не каждый дурак будет дверь желтой краской красить, по-моему, это примета.
– Ты ж сказала, что была там пять лет назад, за это время ее могли сто раз перекрасить.
– Только не Макс.
– Ладно, едем, на месте разберемся.
До второго хлебозавода добрались без происшествий, трудности начались позже: кооперативов оказалось два. В тот раз подъезжали мы с улицы Попова, и разобраться теперь, какой из кооперативов предпочесть, я не могла. Сделав полукруг, въехали с улицы Попова, но легче от этого не стало. Помнится, въезд был прямо напротив, а теперь почему-то находился довольно далеко, за поворотом.
– Что-то не так, – засомневалась я.
– Все так, бухнули три новых гаража, видишь, – кивнул Полифем, – и въезд стал в другом месте.
– Ничего я в темноте не вижу. А от нового въезда куда ж сворачивать?
– Напрягись, где там твоя шишка?
– Рассосалась.
Мы въехали на территорию кооператива и малой скоростью продвигались вперед.
– Вот эстакада, – обрадовалась я, – сворачивай налево. Этот ряд.
– Точно?
– Конечно, нет. Но я так думаю. – Мы свернули. – Он должен быть по левой стороне, – сообщила я. Все гаражи, для меня по крайней мере, выглядели совершенно одинаково: красный кирпич, ворота, выкрашенные коричневой краской.
– В начале, в конце ряда? – спросил Полифем.
– В середине. – И тут мы увидели в свете фар желтые ворота. – Вот, – обрадовалась я, мы остановились и вышли из машины. На воротах висел замок, но имелась также и личина.
– Ерунда, – сказал Полифем. Я с сомнением на него посмотрела.
– Ты сможешь открыть?
– Конечно. Только не голыми руками. Поехали к Цыгану.
– Здорово, что мы его нашли, правда? – сказала я.
– Еще бы. – Особой радости в нем не ощущалось, впрочем, Полифем человек на редкость спокойный, и я не ожидала, что увижу его весело скачущим на одной ноге, но отсутствие всяких эмоций понемногу начинало бесить. – По объездной быстрее получится, – сказал он, выезжая из лабиринта гаражей.
– Пост ГАИ, – напомнила я, – ночью вполне могут прицепиться. – Наживать неприятности сейчас как-то особенно не хотелось.
– Объедем, я там дорожку знаю, вдоль реки. И сразу на Цыганский поселок.
Я молча кивнула. Дорога заняла минут тридцать. Цыганский поселок возник неожиданно, ровное поле – и вдруг впереди темные силуэты домов. Мы подъехали к развалюхе Цыгана и через калитку подошли к дому. Из темноты с лаем выскочили две огромных собаки. Полифем свистнул, и они побежали рядом с нами, поглядывая на него и виляя хвостами. В одном окне горел свет. Николай постучал по стеклу, и мужской голос спросил:
– Кто?
– Свои, открывай. – Мы свернули за угол и увидели светлый прямоугольник распахнутой двери. На пороге стоял человек и ждал нас. – Здорово, Жора, – сказал Полифем, и молодой мужчина ответил:
– Здравствуй, Коля. Рад тебя видеть.
Был он худым и низкорослым и с такой пышной шевелюрой, что даже мои волосы показались крысиным хвостом. Может, из-за несоответствия по виду большой головы и тщедушного тела он производил комическое впечатление. Но комиком точно не был, глаза смотрели цепко и настороженно, а лицо вполне бы подошло капитану пиратского брига, не хватало красной банданы и серьги в ухе. Тут я заметила, что серьга в ухе имеется, и вздохнула бог знает почему: волосатый вызывал томление.
– Отец спит? – спросил Полифем.
– Нет, сейчас позову.
– Посиди здесь, – сказал Полифем, когда Жора вышел. – Мне с мужиками переговорить надо. – Я кивнула и устроилась возле стола. Сразу же захотелось есть, но попросить я сочла неприличным.
Тут я услышала голос Цыгана, говорили в соседней комнате, но слов не разобрать. В кухню заглянул волосатый Жора и махнул мне рукой. Я поднялась, пошла за ним и оказалась в небольшой комнате, где стояли стул и фотоаппарат со штативом.
– Садись, – сказал Жора, включил лампу, немного ее поправил, задумчиво посмотрел на меня и пошел к фотоаппарату.
– Это что, снимок на память? – удивилась я.
– Ага, – кивнул он.
– А я не хочу.
– Коля, – позвал лохматый.
