– Гроб? Для начала бы не худо понять, зачем он кому-то понадобился.
Если честно, я догадывалась, кому могла прийти в голову дикая идея вырыть папин гроб. Скорее всего, его дорогой друг просто не в состоянии поверить, что внезапно осиротел, и хотел убедиться, действительно ли папа покинул этот бренный мир. Знать бы, с чего это такая любовь. Ясно, что человек, способный стянуть гроб с кладбища, способен почти на все, следовательно, нас ждут суровые испытания.
– Нет, я с ума сойду, – пожаловалась я неизвестно кому и опять всплакнула.
– Куда едем? – минут через пять спросил Стас, все это время он гладил меня по плечу и уговаривал не убиваться.
– Хорошо тебе болтать, – огрызнулась я. – А если бы твоего папу украли с кладбища?
На это возразить было нечего, оттого Стас резко сменил тему и спросил:
– Куда едем?
– К тебе, – ответила я, – Ритка там от беспокойства с ума сходит.
Ритка в самом деле сходила с ума, бегала по огромному холлу, заламывая руки, время от времени замирая перед стеной, с остервенением стучалась в нее лбом. Такое зрелище кого хочешь вгонит в столбняк, а у меня и без того нервы были на пределе, и я подумала: «Может взять да и смыться куда- нибудь? На время? Пока нервные клетки не восстановятся». Но тут же мне стало стыдно: как же я брошу Ритку? Между прочим, ей намного, чем мне, хуже: мало того что все вокруг точно с ума посходили, так ее еще в убийстве обвиняют. Ритка отлепилась от стены и со вздохом сообщила:
– Я нервничаю.
– Вижу, – кивнула я.
– Почему вы уехали, ничего мне не сказав? Я сидела в шкафу целых два часа, прежде чем рискнула выйти, а вас и след простыл.
– Приезжала милиция, – вздохнула я.
– Зачем? – Руки ее взметнулись к груди, лицо побледнело.
– Крепись, Рита. Сегодня ночью какие-то психи откопали папин гроб и куда-то его уволокли.
– Это Севрюгин, – прошептала Ритка, стиснув руки, точнее, стиснула она левую грудь, подняла очи к потолку и постояла так с полминуты. – Вот сукин сын, – заметила она в сердцах, – не зря он могилой интересовался. Что делается… Сначала нас пустили по миру, а теперь украли папу. Куда мы понесем свою скорбь и…
– Э-э… – робко вклинился Стас, но Ритка его не слушала.
– Рука чудовища лишила нас последнего утешения, – продолжила она. Ее лицо обрело изумительный персиковый цвет, которого Ритка добивалась с таким усердием, а глаза метали молнии.
– Рука чудовища – это верно подмечено, – согласился Стас, когда Ритка успокоилась. Сдается мне, вдову не очень-то удивило святотатство.
– С чего ты взял? – насторожилась Ритка. – Хотя чему удивляться? В этом сумасшедшем мире можно ожидать чего угодно. Разве нет?
– Ладно, – пожал плечами Стас. – Надеюсь когда-нибудь удостоиться вашего доверия. Хочу напомнить, время неумолимо ускоряет свой бег, а мы как были в начале пути, так там и пребываем. В связи с этим возникает вопрос: мы займемся следствием или вам понадобится пара дней, чтобы унять свое горе?
– Папу необходимо отыскать, – глядя на меня, сказала Ритка.
– Я разделяю вашу скорбь, но для начала мне хотелось бы разобраться с убийством. Вы не находите, что это очень важно?
– Конечно, нахожу, – кивнула Ритка. – Но когда я думаю о папе… вы должны его найти.
– Я должен? – вытаращил глаза Стас.
– Ты же вызвался помогать? – возмутилась она.
– Конечно, однако речи о том, чтобы искать вашего почившего папу, все-таки не было. Давайте что- нибудь оставим милиции, должно же у них быть занятие на досуге.
– Я лишусь последнего здоровья, – подвела итог Ритка и повалилась в кресло. – А ты что думаешь? – обратилась она ко мне.
– Что я могу думать? Хочется, конечно, чтобы папа возвратился на свое место и обрел покой.
– Вот-вот, – оживилась она. – Что ты намерена предпринять?
– Думаю, Севрюгин в ближайшее время объявится, если это его работа. А что-то подсказывает мне – так оно и есть. Искать этого афериста затруднительно, коли мы толком ничего о нем не знаем, кроме сомнительного утверждения, что он старый папин друг. Значит, остается ждать.
– Хорошо, – подумав немного, кивнула Ритка, а Стас спросил:
– Могу ли я узнать, кто такой Севрюгин?
– Ты же слышал, папин друг.
– А с какой целью он похитил вашего покойного родителя?
– Спроси у него при случае. Наверное, хотел убедиться, что папа мертв.
– А папа мертв? – невинно поинтересовался Стас.
Мы с Риткой переглянулись, и мачеха с достоинством ответила:
