торопясь и удовлетворенно поглядывая друг на друга.
Звонок раздался через час.
– Порядок, – сказал Денис. – Он клюнул. Активно интересуется Виталием Сафроновым и его трагической гибелью. А также Шагалом. В музей решил зайти, – неожиданно хохотнул Денис.
– Ну надо же…
– Мы его сделаем, – хмыкнула Юлька с чувством глубокого удовлетворения, и мы пожали друг другу руки, хотя меня и грыз червь сомнения: с Сашкой никогда ничего не знаешь наверняка.
Багров появился где-то после обеда, сообщил с порога, предупреждая мои расспросы:
– Ничего нового. – И побрел на кухню, где съел все, что мы с Юлькой успели приготовить за полдня.
Я удовлетворенно кивнула: если у человека такой аппетит, значит, набегался он вволю. Села рядом с Сашкой, он меня обнял, а я прижалась к его плечу. Посмотрела на него с отчаянием и мысленно вздохнула: «Нет, такого, как Багров, не переделаешь… Ну и не надо», – тут же разозлилась и стала смотреть на Сашку с суровостью.
– Устал я чего-то, – хлопнув себя по коленкам, заявил он. – Пойду, бока поотлеживаю.
– А мне что делать? – поинтересовалась я.
– Можешь пристроиться рядом.
Бока мы отлеживали своеобразно. Я еще раз подумала: «Багрова не переделаешь, – и уже с печалью добавила: – Очень жаль». Жаль или нет, а начатое дело надо довести до конца. Как ни крути, деньги отца мы свистнули, их необходимо вернуть. Это можно сделать очень просто: позвонить папе и все рассказать. Однако Сашке моя откровенность выйдет боком, да и неинтересна мне такая простота. Деньги Багров должен принести сам, в противном случае в сидении на даче нет никакого смысла. Радуя себя такими мыслями, я рассматривала потолок, а потом задремала рядом с громко сопящим Сашкой.
Разбудила нас Юлька. Влетела в комнату, забыв постучать, и с порога крикнула:
– Машка, у нас гости!
– Кто? – пытаясь решить, кого черт принес, вскочила я.
– Потом объясню… Слушай, не могу я с этим типом встречаться, когда я так изукрашена… Придется тебе.
– Встречаться? – растерялась я. – Зачем это?
– Да не встречаться… Иди скажи, что меня нет дома. Придумай что-нибудь.
– Да кто хоть приехал?
– Потом объясню… Да шевелись ты, окаянная сила!
Я зашевелилась, то есть натянула на себя платье и скатилась по лестнице вниз. К этому моменту Багров тоже вскочил, выставив за дверь Юльку, и кинулся к окну. Там он мог увидеть (если, конечно, не считать переулка и деревьев напротив) шикарную машину белоснежного цвета, длинную, как трамвай, и двоих типов, которые сейчас направлялись к нашему крыльцу. Сашка, всегда страдавший любопытством, мигом оделся и спустился вслед за мной.
В дверь как раз позвонили, я торопливо расчесалась и пошла открывать. На пороге стояли двое мужчин в светлых костюмах. В одном наметанный русский глаз без труда мог опознать иностранца. Дядька выглядел очень респектабельно, голову держал на должной высоте, а глаза из-за стекол очков смотрели пронзительно, хотя их обладатель ласково улыбался мне. Второй был меньше ростом, посматривал на первого слегка заискивающе и особой солидностью похвастать не мог.
– Добрый день, – сказал он мне.
Я произнесла:
– Здрасьте.
И иностранец кивнул, продолжая улыбаться:
– Мы хотели бы увидеть Юлию Семеновну, это возможно?
– Нет, – мотнула я головой.
Тип моргнул и вроде озадачился, иностранец перевел взгляд на него и улыбаться перестал.
– Почему? – растерялся дядька.
– Потому, что ее здесь нет, – на всякий случай нахмурилась я.
Растерянности в нем прибавилось, он повернулся к своему спутнику и заговорил по-английски. Тот нахмурился и, глядя то на меня, то на переводчика, задал какой-то вопрос.
– Извините, – с ноткой истеричности в голосе обратился ко мне переводчик. – Мы договаривались с Юлией Семеновной о встрече.
– Возможно, – согласилась я, не желая ссориться с гостями. – Но… возникли непредвиденные дела, и она уехала.
Тип перевел, а иностранец нахмурился еще больше, затараторил по-своему, глядя на меня с обидой и подозрительностью. Еще минут пять мы выясняли отношения, стоя на пороге. Сашка, пританцовывая рядом, поглядывал на гостей с любопытством. Все это порядком меня утомило, и я заявила:
– Ее нет, и я понятия не имею, где она может быть.
– Но позвольте… – вдруг рассердился переводчик, а я попятилась и торопливо захлопнула дверь.
