– Это самолюбие. А еще досада, что твоя месть не удалась. Только и всего.
– Какая, к черту, месть? – пробормотал он.
– Если не возражаешь, я пойду. – Я решила оставить его вопрос без внимания и хотела встать, но Рахманов удержал меня.
– Значит, у тебя с тем парнем серьезно?
– У меня с ним – да, а у него со мной – не знаю. Теперь я могу идти?
– Я был уверен, ты быстро утешишься, – сказал он с обидой. – И никакой ребенок…
«Все-таки не выдержал», – мысленно усмехнулась я и перебила его:
– Это нечестно.
– Что? – поднял он брови в притворном возмущении.
– Ты помнишь, сколько раз я видела сына за последние полгода? Нет? Дважды. Второй раз он спал, и мне к нему даже подойти не позволили. Для материнской любви это слишком. Оказывается, к такому тоже можно привыкнуть. Теперь я плачу, только когда мой ребенок мне снится. А снится он нечасто.
– Ради любовника ты готова пожертвовать сыном? – зло спросил Олег.
– Странное обвинение. Помнится, ты говорил, что у меня нет сына…
– И тебя это вполне устраивает?
– Чего ты хочешь? – не выдержала я.
– Тебе прекрасно известно: все, что я делал, я делал ради мальчика.
– Да-да, конечно, – кивнула я. Разговор меня тяготил, я не видела в нем смысла.
– И я думал, что, может быть, со временем… ты и я… мы могли бы… – Он все-таки смутился, а я опять усмехнулась.
– Со временем? Через пять лет, через десять? А мой ребенок пока так и не будет знать, кто его мать?
– Деньги у этого типа, по крайней мере, есть? – отвернувшись, буркнул он.
– Вряд ли. Я не интересовалась.
– Ну, конечно. Святые чувства.
– Я все-таки пойду, – снова попыталась я подняться, но опять он удержал меня.
– Ты никогда мне не верила, а я любил тебя. И сейчас люблю. Я это понял, когда увидел тебя с ним, почувствовал боль…
– Ты как малыш, которому понравилась игрушка, – покачала я головой. – Ребенок бывает готов на все, лишь бы получить ее, но, получив, уже ею не дорожит. Сейчас ты обещаешь многое, но стоит мне согласиться, и ты решишь, что цена чересчур высока.
– Что я должен сделать, чтобы ты поверила? – спросил он.
– Верни мне сына.
– Я люблю его и никогда не позволю…
– Тогда о чем мы сейчас говорим? – вздохнула я устало. – Твой друг в тюрьме и ждет твоей помощи.
– Опять пытаешься меня использовать? – зло спросил Олег.
– Антон твой друг, – усмехнулась я.
– Разумеется. А тот парень так для тебя важен, что смог вытеснить из твоего сердца даже Машку. За нее ты больше не боишься?
– Занятно… – Я посмотрела в его глаза, надеясь увидеть хоть подобие стыда, но нет, он чувствовал себя вправе говорить мне это. – Если ты хочешь знать, можешь ли и дальше шантажировать меня Машкой или сыном, я отвечу: нет. То время прошло. Извини, мне надо идти.
На этот раз он меня не остановил.
Ник ждал в машине неподалеку от офиса. Посигналил мне фарами и предупредительно открыл дверь.
– Твоя работа? – спросила я, садясь рядом с ним.
– Ты про Тони? Вот уж нет. И Рахманову на меня настучала напрасно. Полегчало, дорогая?
– Врешь.
– Ты же слышала, я Рахманову поклялся, а хозяевам я никогда не лгу, бог накажет. – Он весело расхохотался. – Прелесть моя, ты даже не представляешь, как мне все это нравится.
– Значит, все-таки ты?
– Я же сказал – нет.
– Но ты знаешь кто.
Он опять засмеялся.
