– Поэтому ты не снимаешь трубку?
– Я ходила в магазин.
– Хочешь, я приеду и помогу с уборкой?
– Нет. Моя совесть протестует, ты на больничном.
– Осточертело сидеть дома. Я сейчас приеду. – Ольга повесила трубку и через полчаса действительно появилась у меня в квартире. К этому моменту с приготовлением ужина было покончено. Ужинать Ольга отказалась, а чаю выпила. Подружка вроде бы наблюдала за мной и время от времени хмурилась. – Славик звонил, – заметила она со вздохом. – По поводу Акимова никаких новостей.
– Что с Олегом?
– А что с ним? Выпустят. У ментов от усердия крыша поехала, кроме Исаева, ухватиться не за что… – Ольга вздохнула. – Кто бы мог подумать… К тебе они здорово цепляются?
– Нет, – пожала я плечами. – Мое алиби их вполне удовлетворило.
– Это тебе так кажется, – неожиданно разозлилась подружка. – Они не успокоются, пока не узнают, как и почему он оказался в твоей квартире. Еще эта дурацкая записка… – Ее лицо приобрело страдальческое выражение, но меня в тот момент занимало другое.
– Ольга, – позвала я. – Мне Виноградова сказала, что жена Акимова посещала «Общество любителей Библии».
– Какая Виноградова? – нахмурилась Ольга. – А-а, это твоя коммунистка-миллионерка. Ну и что?
– Заглянула я сегодня в эту лавочку, то есть в «общество». Совершенно нелепое заведение.
– «Общество любителей Библии»? Ну и название… Чем заняты любители?
– Библию изучают, естественно. Но сдается мне – как-то по-особому. У них тайна и есть посвященные в нее. Прикинь, как звучит. Те, кто не посвящен, штудируют по средам Библию. Чем заняты посвященные, тоже тайна, скорее всего за семью печатями.
– Ну и что? Полно психов, причем таких, которые любят организовываться в общества. Если хочешь услышать мое мнение, так коммунисты были правы, когда за это сажали. Пудрят людям мозги и бабки гребут. Заметь, немалые… Ладно, вернемся к Акимовой. Думаешь, у тетки крыша съехала и она муженька – того?
– Может, она спасала его заблудшую душу?
– Мудрено очень, боюсь, прокуратуре данная версия не понравится. Убит женой, свихнувшейся на религиозной почве.
– Возможно, у меня с головой тоже не лады, но когда я возвращалась из этого общества… в общем, у меня было чувство, что за мной следят. – Ольга выпучила глаза и присвистнула.
– Ты это серьезно? Ты уверена?
– Нет, конечно. Скажем так: мне показалось.
– Если учесть, что подобные вещи тебе ранее не казались, то это настораживает.
– Вроде того, – вздохнула я.
– И что?
– В «обществе» мое заявление о том, что я журналистка, встретили без энтузиазма. Оказывается, кто-то о них уже писал. Я хочу узнать, что это за человек, и встретиться с ним.
– Зачем?
– Трудно сказать. Вдруг я узнаю что-то интересное?
– Я думала, тебя интересует убийство Акимова.
– Может быть, это как-то связано?
– Да? – Ольга некоторое время размышляла. – Слушай, пока я на больничном, пожалуй, покатаюсь с тобой. Если все дело в твоей голове, не дам крыше съехать окончательно, а если за тобой действительно следят, вдвоем спокойнее.
Утром Ольга приехала часов в девять.
– Какие планы? – спросила она с порога.
– Попробовать навести здесь порядок. Я жду звонка из редакции, до той поры следствие будет топтаться на месте.
Мы стали распаковывать вещи, то и дело косясь на телефон. Звонок раздался ближе к двенадцати, когда мы и думать о нем забыли, сосредоточив всю свою энергию на уборке. Я сняла трубку и услышала голос Ирины.
– С утра не было времени заняться твоим «обществом», – вздохнула она. – Значит, так, две статьи в «Гудке», обе за подписью Натальи Никольской.
– Ты о ней что-нибудь знаешь? – спросила я. Мне эта фамилия ни о чем не говорила.
– Честно сказать, с трудом представляю, кто это.
– Что ж, спасибо, – сказала я невесело.
– Пожалуйста.
Ольга стояла в дверях, прислушиваясь к разговору.
