приготовить обед.
Феликс возник на кухне минут через десять. Мокрые волосы зачесаны назад, он был в легких брюках цвета хаки и в голубой футболке, наверное, решил, что одной демонстрации достоинств вполне достаточно, хотя ни брюки, ни футболка скрыть их, конечно, не могли.
– Глазам своим не верю, – усмехнулся он. – Ты и вдруг у плиты.
– По-моему, сегодня ты заслужил свой обед. И в знак моей благодарности...
– Почему бы тебе не выразить ее как-нибудь иначе? – заявил он, приближаясь на опасное расстояние.
– Кончится тем, что готовить будешь ты, – съязвила я и посоветовала: – Сделай милость, займи себя чем-нибудь. Связь между сиамскими близнецами – чистое извращение.
Он хохотнул и устроился на диване в гостиной, дверь закрывать не стал, и мы могли наслаждаться обществом друг друга. Я-то ждала, что он начнет задавать вопросы, однако Феликс помалкивал, смотрел и улыбался с таким видом, точно ничего восхитительнее девицы у плиты вообразить не мог.
– Твой отец живет в городе? – молчание оказалось для меня серьезным испытанием.
– В пригороде. У него свой дом.
– Не хочешь нас познакомить?
– А что, уже пора?
– Если мы неразлучны, как ты сможешь его навещать?
– Не беспокойся об этом, старикан вполне проживет без меня несколько дней.
Феликс поднялся, подошел ко мне и замер за спиной, я делала вид, что этого не замечаю. Его взгляд жег затылок, и притворяться становилось все труднее. Я все-таки повернулась. Он стоял, опустив руки, вроде бы погруженный в раздумья.
– У тебя приступ столбняка? – спросила я недовольно.
– Нет. Внезапное предчувствие.
– Ничего, если я спрошу, какое?
– Наша встреча для меня добром не кончится.
– И чем же она закончится, по-твоему?
– Торжественным бракосочетанием, – засмеялся он.
– Много вас, желающих, на несчастную богатую девушку.
Говорил он вроде бы с иронией, но от беспокойства это не избавило. Конечно, я рассчитывала, что в случае необходимости смогу постоять за себя, да и он не производил впечатления человека, способного наброситься на женщину, но внешность, как известно, обманчива, а я не собиралась переводить наши отношения в плоскость откровенной вражды. Однако Феликс решил быть джентльменом и, вместо того чтобы докучать мне сомнительной болтовней, принял живейшее участие в приготовлении обеда. Между делом прочел лекцию о кулинарном искусстве, несколько раз вроде бы нечаянно наши руки соприкасались, и тогда взгляд его становился нежно-насмешливым, и на смену беспокойству пришло волнение. Это здорово злило. Обольщение шло полным ходом, а я, прекрасно понимая, что он не спеша приводит в действие некий план, все равно невольно подпадала под его обаяние. Как тут не согласиться с известным утверждением, что все бабы дуры. Чувствовать себя одной из них было неприятно, и лишь это позволило держать себя в руках. В общем, полтора часа нашего совместного бдения у плиты и последующий обед назвать особо приятным мне бы и в голову не пришло.
Около шести я напомнила Феликсу о своем намерении встретиться с Софьей. Он отправился в гардеробную и вернулся облаченным в костюм.
– Я собираюсь поговорить с ней с глазу на глаз, – мило улыбнулась я. – Просто болтовня двух женщин.
– Можно вопрос? У тебя все мужчины вызывают недоверие или только я?
– Как я могу не доверять человеку, спасшему мне жизнь? Твое присутствие вряд ли заставит ее быть откровенной. Обещаю пересказать наш разговор в деталях, если тебе интересно.
– От тебя дождешься, – хмыкнул он, но более возражать не стал.
Я набрала номер квартиры на домофоне и стала ждать, обратившись к господу с краткой молитвой о везении.
– Слушаю, – раздался женский голос.
– Софья Ильинична, это Кристина Протасова. Я хотела бы с вами поговорить.
Пауза, легкий щелчок, и я открыла дверь.
Квартира Софьи была на втором этаже, хозяйка ждала меня возле распахнутой настежь двери. На женщине был деловой костюм, как видно, она совсем недавно вернулась с работы и переодеться не успела. Руки сложены на груди, на губах подобие улыбки, но взгляд настороженный. Софья, скорее всего, была в замешательстве. Учитывая то, что мне теперь известно, к замешательству, возможно, прибавилось беспокойство, но так как она, по всеобщему мнению, души не чаяла в моем брате, вряд ли мой визит ее удивил, а уж тем более вызвал враждебность, вот она и старалась как могла проявлять дружелюбие.
– Проходите, – сказала Софья, пропуская меня в квартиру, сделала попытку улыбнуться шире и продолжила: – Я не ожидала, что вы придете... – Понимать это можно было как угодно, и я оставила замечание без ответа. – О чем вы хотели поговорить? – спросила она.
Мы стояли в прихожей, Софья вроде бы гадала, пригласить меня пройти в комнату или не торопиться, а я решила начать с главного:
– Софья Ильинична, это вы убили моего брата?
Губы ее дрогнули, рот приоткрылся, впечатление такое, будто она собиралась что-то сказать, но забыла что.
– Вы с ума сошли, – наконец выдавила она, голос звучал хрипло, едва слышно, она сунула руки в карманы пиджака, но я успела заметить: они не дрожали даже, а тряслись. – Как вам такое в голову пришло?
– Давайте я расскажу вам о своих догадках, – кивнула я. – Не возражаете, если мы пройдем в комнату?
Ей очень хотелось возразить, но услышать, что я собираюсь сказать, хотелось еще больше. Указав подбородком в сторону комнаты, она подождала, когда я сниму обувь и повешу ветровку в шкаф, и вошла в гостиную следом за мной. Гостиная была небольшой и как нельзя лучше соответствовала образу старой девы. Мягкая мебель двадцатилетней давности, стенка, в многочисленных шкафах которой посуда, дамские романы и милые сердцу сувениры. На одной из полок я увидела фотографию: Софья, рядом с ней Вероника Петрова и женщина лет сорока пяти, приглядевшись, я обнаружила явное сходство с фотографией на памятнике.
– Ваши родственники? – поставив фотографию на место, спросила я.
– Подруга с дочкой. Я вас слушаю. – Она хотела казаться твердой и уверенной в себе, но голос предательски дрогнул. Софья поспешно опустилась в кресло, словно стоять ей не хватало сил, может, так и было.
– Девушка погибла несколько лет назад, – кивнув на фото, сказала я. – Я видела вас на кладбище. Случайно. А еще заглянула в фирму ритуальных услуг «Эдем». Вы, конечно, постарались изменить внешность, но узнать вас не особенно сложно. По крайней мере, служащая узнала вас на фото. – Чистый блеф, но Софья поверила; судя по ее лицу, поверила сразу и безоговорочно и даже вопросов задавать не стала, откуда у меня, к примеру, ее фотография?
– Да, – кивнула она, неподвижно глядя на стену напротив. – Венок я прислала... но я не убивала Виктора. – Она закрыла лицо руками и сидела так некоторое время.
Я плюхнулась в кресло напротив, ожидая, когда она успокоится. Наконец Софья убрала руки от лица, сейчас у нее был вид человека, перенесшего тяжелую болезнь.
– Я не спрашиваю, зачем вы прислали ему венок, я просто хочу знать, почему вы решили, что мой брат имеет отношение к убийству Вероники. Ведь вы так решили?
– Это он, – глядя в одну точку, заявила она. – По-другому просто быть не может. Я вам все расскажу. Не думайте, что я боюсь вас или милиции, я расскажу, потому что... – она издала какой-то странный горловой звук.
– Я вас слушаю, – кивнула я.
