уважение оказал, а в городе он фигура.
– Ты разболтал? – нахмурилась я.
– Слух и так был, на улице нет секретов. Меня спросили, я ответил. Что ж, врать надо было?.. Узнать бы номер нашего сотового, чтоб звонить можно было: удобнее.
– Сдурел совсем, – рассердилась я. – Где ты видел приемщицу посуды с сотовым телефоном? Да сюда из ФСБ понаедут, решат, что шпионка.
– Оно конечно, – загрустил Денис и спросил с недоумением: – А чего этот гад, Татарин то есть, о своем телефоне не позаботится, дорогие подарки делает?
– Может, ему нравится со мной болтать? – пожала я плечами.
Часам к двум прибежал мальчишка и сообщил еще два адреса, кажется, в городе не было места, где Татарин мог укрыться. Однако, хотя доступ ко мне имели только четверо сорванцов из числа особо надежных, а остальные собирали информацию втемную, я прекрасно понимала, что время работает против нас. То, что на улице нет секретов, пожалуй, было верно и действовало в обоих направлениях, поэтому Татарин очень скоро узнает, что им активно интересуются. Вряд ли он будет особенно церемониться, а подвергать опасности детей я не могла. В общем, несмотря на явные успехи, тревога меня не покидала.
Вечером отец Коти забрал посуду, выдал мне тридцатку и спросил:
– Вы случайно не банк затеяли ограбить?
– Какой? – не поняла я.
– Тот, что за углом.
– Я даже не знала, что он там есть.
– Есть. Пацаны по пять раз за день прибегают, с одной да с двумя бутылками.
– Тоже деньги, – пожала я плечами. – Жвачку купят. Я пообещала тому, кто больше всех бутылок принесет, премию, вот они и стараются.
Он посмотрел внимательно и кивнул.
– Дело, конечно, не мое, но и ты пойми: не хочу, чтобы сын в историю вляпался.
– Никаких историй, – заверила я.
Сашка меня успокоил:
– Не бери в голову, батя молчать будет, я его предупредил…
Утром следующего дня я только-только устроилась на ящике, как рядом возник белый «Опель», номера я знала и потому замерла, как соляной столб.
«Ну вот», – пронеслось в голове. Кажется, я ожидала немедленного нападения. «Опель» притормозил рядом, и я увидела Татарина, он ухмыльнулся и сказал:
– Деточка, хочешь я найду тебе работу получше?
Я слабо улыбнулась, он сделал ручкой и поехал дальше. А я засмеялась, потому что поняла: Татарин меня не узнал. Часа в три пришел Котя.
– Порядок, – сказал он деловито, – мы его нашли. Подходит под описание, и пацаны с его улицы сказали: он вечно с Татарином болтается, дружки. Живет на Подбельского, дом восемнадцать, квартира три.
– Один живет?
– Один. Квартиру купил год назад, до этого жил в другом районе. Когда пойдешь?
– Сегодня, – ответила я. – Времени у нас мало.
– Хорошо. Четверых ребят за глаза хватит, – заявил Котя.
– За глаза, – согласилась я. – Мы идем на разведку.
Вечером, отделавшись от посуды и получив положенную тридцатку, я направилась в парк. Пятеро мальчишек, среди них и Денис, похожий на подсолнух, ждали меня в кустах на скамейке.
– Все свои, – предупредил Котя. – Можешь говорить.
Я закурила, пытаясь унять волнение, и сказала:
– В подъезде с ним встречаться опасно, значит, надо войти в квартиру.
Мальчишки переглянулись. Младшему было лет восемь, не больше, был он так худ и бледен, что, глядя на него, хотелось плакать. Именно он и заявил:
– Без проблем. Первый этаж, форточка маленькая, но я пролезу. Кухонное окно сбоку, за кустами его не разглядишь. Влезу и тебе дверь изнутри открою. Годится?
– Годится, – кивнула я. – Остальные во дворе, смотрите в оба, появится этот тип, свистните под окном два раза. Всем все ясно?
Мальчишки кивнули и поднялись. Ватагой они пошли вперед, а я чуть сзади, чтобы не привлекать внимание.
– Я только иду взглянуть, что к чему, – утешила я себя. – Это вроде игры, все понарошку.
«Как бы не так, – съязвил внутренний голос. – Ты-то отлично знаешь, зачем идешь».
– Мамочка моя, я спятила…
