– Я-то чувствую, а вот кто-то нет. Потому что Аверин покойник, и мы едва не отправились за ним. Пошли домой, есть хочу, и ноги гудят.
– Потерпишь, – нахмурилась я.
– Будем держаться вместе, – подумав, заявила подружка. – А жить у тебя: на работу ближе добираться. Кстати, самое время подбить бабки. Итак? Что мы имеем?
– Мы имеем второй адрес, который тоже надо проверить, – напомнила я.
– Чего-то мне после первого не хочется.
– Идем, идем, – легонько подтолкнула я Женьку. – Улица Ворошилова тут недалеко.
Добрались мы минут за десять. Нужный дом был довольно большим, в четыре этажа, построен в пятидесятые годы, и не так давно в нем располагался райком партии. Теперь весь фасад пестрел табличками: от адвокатской конторы до парикмахерской – на выбор.
– Есть идеи? – хмыкнула Женька, глядя на эту радующую взор пестроту.
– Есть, – кивнула я, – потому что нет ящика для корреспонденции.
– Дедуктивно мыслишь, – съязвила подружка и следом за мной вошла в подъезд. Прямо напротив входа в фойе стоял большой стол, за которым восседала старушенция в синем форменном халате. Не знаю, кем она числилась, наверное, вахтершей, но одно было ясно: бабка здесь с прежних времен, и мимо нее мышь не проскочит.
Она взглянула на нас исподлобья, как участковый на местную шпану, а я шагнула ей навстречу с самой счастливой своей улыбкой.
– Здравствуйте! – воскликнула я, старушенция молча кивнула и стала ждать, что последует дальше. За ее спиной стоял большой шкаф, разделенный на ячейки. В трех из них лежали письма и газеты.
– Извините, мы из фирмы «Компьютерный рай». В прошлый вторник наш водитель доставил сюда пакет, а я по ошибке не те бумаги отправила. – Тут до меня дошло, что я говорю глупости, и бабулька это уже поняла. Я отчаянно вздохнула и добавила: – Не помните конверт, толстый такой, от руки подписанный?
– Помню, – сурово сказала она.
– Кому вы его отдали?
– А кому вы его посылали?
– Я только адрес запомнила, а название фирмы нет. Сейчас компьютеры всем нужны, а у меня по двадцать писем в день. Разве запомнишь?
– Надо запоминать, коли вам за это деньги платят.
– Вы не могли бы мне помочь? – попросила я, впрочем, особенно не стараясь: бабка не производила впечатления доброй самаритянки. Я ждала и прикидывала, какую гадость ей сказать в ответ на суровый отказ.
– Не в фирму слали письмо-то, – покачав головой, заявила бабка, – а в контору адвокатскую, вот тут, на первом этаже. И конверт рваный, чуть листы не выпали. Парень-то ваш швырнул его на стол и удрал, а он свалился и лопнул. Безобразие.
– Я шефу скажу, он его накажет, – заверила я. – А контора эта сейчас открыта?
– Только секретарша сидит, остальные разбежались.
– Можно мы пройдем? – влезла Женька, которой уже надоело молчать, а уж если ей надоест молчать, так хоть глупость какую, а непременно скажет.
– Можно, – важно кивнула бабка, и мы шмыгнули в коридор, который очень быстро закончился широкой двойной дверью с бронзовой табличкой на ней, уведомляющей граждан о том, куда они собрались войти.
Не без робости я открыла дверь и вошла. Обстановка до жути канцелярская, стены с панелями под дерево, мрачный коридор, из которого вели четыре двери. За одной бойко печатала машинистка. Три остальные были заперты, зато мы смогли узнать фамилии хозяев: имена значились на табличках возле каждой двери. Женька торопливо переписала владельцев кабинетов, стук за соседней дверью прекратился, и в коридоре показалась женщина лет тридцати пяти. Я поздоровалась и совсем было собралась спросить о конверте, но тут внезапно вмешалась Женька, громко сказав:
– Воропаев сегодня будет? – При этом больно ущипнула меня за ягодицу.
– Нет, – покачала головой женщина, – завтра с девяти.
– Спасибо, – обрадовалась Женька и потащила меня к выходу.
– Могли бы и спросить, – проворчала я.
– А вдруг это он хотел нас укокошить?
– Кто он? – хмыкнула я.
– Один из адвокатов.
– Адвокат-убийца, не смеши.
– Хошь, я тебе про убийцу-прокурора расскажу? Зачем-то Аверин твою рукопись сюда прислал.
– Может, он желал узнать мнение специалиста о моем детективе, в смысле правдоподобия и всего такого прочего.
– Ага. – Женька покрутила пальцем у виска, а потом взяла меня под руку. – Пошлепали, Пинкертон, зайдем в магазин за пельменями, кушать очень хочется. Сейчас набьем желудок, я сделаю несколько звоночков по телефону, а ты будешь дедуктивно мыслить.
