Козырев смотрел молча и вроде бы чего-то ждал, наконец понял, что я уже все сказала, и кивнул с пониманием:
– Вот оно что.
Тут вернулась Женька и подтвердила, что рукописи среди многочисленных бумаг нет.
– Я ж говорил, – пожал плечами Козырев.
– Но ведь ее доставили в этот дом, – усомнилась я. – Кто ее мог взять?
– Понятия не имею. Знаю одно: я ее в глаза не видел.
Тут мы переглянулись и стали думать, что делать дальше, то есть это мы с Женькой думали, и мыслительный процесс отчетливо отражался на наших лицах.
– Ты нас отпустишь? – не мудрствуя, спросила я, чтоб не тянуть кота за хвост и не мучиться, ожидая решения своей судьбы.
– Конечно, – удивился Козырев. – Не скрою, я бы хотел надеяться, что все сказанное нами здесь и останется.
– Само собой, – радостно кивнула Женька и вдруг брякнула такое, что у меня мороз пошел по коже: – А может, вы все-таки запамятовали и трупик-то того… в георгинах?
Козырев моргнул, приоткрыл рот, потом кашлянул и предложил:
– Если вам очень хочется, можете копаться в моем саду до самого снега, а жить в доме. Инвентарем и продуктами я вас обеспечу.
– Спасибо, – в два голоса ответили мы и через десять минут неслись на «шестисотом» по ночному городу. Из багажника торчала стремянка, а две лопаты и фонарик лежали с ней по соседству. Всю дорогу мы держались за руки, мысленно призывая на помощь господа и всех известных нам святых, а оказавшись возле родного подъезда, едва не грохнулись в обморок. Невероятно, но факт: мафиози нас отпустил.
Утром Женька долго пила кофе, а потом лениво спросила:
– Ну, что теперь?
– В каком смысле? – поинтересовалась я.
– В смысле следствия. Прекращаем или пытаемся все это распутать?
– Не знаю, – ответила я честно. – Убийцы от нас вроде бы отвязались, может, не стоит вновь привлекать их внимание? – Тут я вспомнила Аверина с торчавшим из-под левой лопатки ножом и тяжело вздохнула. – Поимкой убийц должна заниматься милиция, но ты ведь на это не согласишься?
– Конечно, нет, – честно ответила Женька. – Козырев вчера нас отпустил, потому что прекрасно знал: ничего мы не докажем. Но если сунемся в милицию, он вполне может на всякий пожарный нас укокошить. Надо этого гада так обложить, чтоб…
– Ты считаешь, он вчера врал? – нахмурилась я.
– Говорил складно, – вздохнула Женька. – Одно в голове не укладывается, то, что он выдал труп Нины за труп жены, когда Стелла еще ходила в живых. Как-то это очень глупо. Хотя… Николай Петрович скорее всего недоговаривает, он мог послать человечка на Селигер с одной целью: от жены избавиться, а она оказалась умнее и сбежала от муженька.
– То есть сначала он обеспечил себе алиби, а потом убил жену?
– Мог и убить, почему нет? В общем, нам по-прежнему нужен труп этой самой Стеллы. Тогда и менты зашевелятся, и в россказни этого типа уже никто не поверит.
– И где же теперь этот труп искать? – затосковала я.
– Понятия не имею. Будем думать. А для начала тебе надо встретиться с Толиком, перетянуть парня на нашу сторону. Стелла его сестра, так что сделать это нетрудно.
На работе Толика не оказалось, женский голос сообщил, что он плохо себя чувствует и дня два его не будет. Я позвонила ему домой, но поговорить смогла только с автоответчиком.
– Может, сам объявится, – утешила Женька.
Мы переглянулись и затосковали, не зная, чем себя занять. Была среда, и хоть Женьку на работе не ждали, сесть за очередной рассказ из жизни животных она категорически отказалась: не до того было. Чтобы придать хоть какой-то смысл своему существованию, я решила приготовить фруктовый салат, но осуществить задуманное не удалось. В дверь позвонили, я крикнула Женьке: «Открой!» и вскоре услышала подозрительное щебетание, доносившееся из прихожей. Таким дурацко-слащавым голосом Женька обычно начинает говорить, встретив очередного блондина своей мечты. Заинтригованная, я прошла в прихожую и от удивления вытаращила глаза. На двух квадратных метрах между вешалкой и дверью в ванную топтался Ярцев, мент и зануда, а Женька обворожительно ему улыбалась, болтая всякую чушь вроде «проходите- проходите» и «чувствуйте себя как дома». Я решила малость умерить ее энтузиазм, хмуро поздоровалась с ментом, а Женьке сказала:
– Знакомься, Евгения. Это Ярцев. Сергей Витальевич, если не ошибаюсь?
– Не ошибаетесь, – кивнул он.
А я опять спросила:
– Чему обязана?
– Да ничему, если честно. Шел мимо, дай, думаю, зайду и извинюсь перед женщиной.
– За что? – не поняла я.
– Мне показалось, я вас обидел в прошлую встречу.
Смотри, какой мент пошел. Ему показалось, и он притащился ко мне домой с утра пораньше. Занятые
