– Захочу.
– Отлично. А теперь я могу поспать?
– Конечно. Спасибо тебе.
– Не стоит благодарности. Ты всегда просишь о такой ерунде, так что не стесняйся.
Утром точно пошел дождь. Лукьянов брился в ванной, дверь он оставил открытой. Я немного понаблюдала за ним, потом поднялась, бормоча под нос:
– Все прекрасно в этом лучшем из миров.
– Проснулась? – крикнул он.
– Еще не знаю.
– Кофе готов. С Сашкой я погулял.
– Ты само совершенство. Я тебя обожаю.
Я побрела на кухню, выпила кофе, который уже успел остыть.
– Как кофе? – спросил Лукьянов, появляясь на кухне. – Угодил?
– Давлюсь, но пью, раз приготовлено твоими руками.
– Твое настроение с утра мне нравится больше.
– А мне меньше. Я вообще утро не люблю. Ничего хорошего в нем нет. Вставай, иди куда-то. То ли дело вечером, лег и уснул.
– Срочно выходи замуж за своего Колю. Твои мысли до добра не доведут. Чем дальше, тем глупее.
– Я не хочу за Колю, – огрызнулась я, – я за тебя хочу. Коля хороший человек, а тебе можно и помучиться.
– Премного благодарен. Интересно, а что ты на самом деле чувствуешь?
– Меня переполняет восторг с элементами слепого обожания.
– Слава богу, я боялся, вдруг что-нибудь серьезное.
– Нет, что ты.
– Слушай, будь счастливой назло мне. Роди детей, живи долго и вспоминай обо мне с веселой усмешкой.
– Подожди, запишу по пунктам.
– Что ты за человек, – сокрушенно покачал он головой и убрался с кухни. Ко мне тут же подошел Сашка. Влажные глаза его смотрели на меня с недовольством.
– Вот только скажи, что я дура, и получишь по носу, – предупредила я.
Санаторий располагался в живописном месте. Мы свернули с шоссе и по узкой дорожке углубились в лес. Высокие сосны, слева березовая роща, сейчас в золотом уборе до того красива, что дух захватывало.
Мы подъехали к металлическим воротам, рядом виднелась деревянная будка. Лукьянов посигналил, но на наш призыв никто не откликнулся.
– Посиди, – сказал он, вышел, сделав несколько шагов, толкнул калитку слева от ворот. Она со скрипом открылась, Лукьянов прошел на территорию, заглянул в будку и сообщил: – Никого. На воротах замок. Отгони машину в сторонку, дальше пойдем пешком.
Я так и сделала. Лукьянов дождался, когда я пройду в калитку, и зашагал рядом. Впереди виднелось старинное здание, похоже, недавно отреставрированное.
– Неплохое местечко, – заметил Саша.
– Бывшая усадьба. Шереметьевых, кажется.
– Отдых в таком месте стоит денег. Или я не прав?
Я пожала плечами, прикидывая, сколько может стоить путевка сюда. Выходило, для инвалида дороговато, если, конечно, ее не отправили сюда бесплатно. Может, и такое бывает.
Мы поднялись по широким мраморным ступеням и оказались перед наполовину застекленной дверью. Она была заперта. Лукьянов постучал, стекло противно звякнуло, в недрах дома наметилось движение, и вскоре мы смогли лицезреть строгую даму в белом халате и накрахмаленном чепце, который придавал ей сходство с монахиней.
– Слушаю вас, – сказала она сурово. Я предъявила удостоверение и объяснила цель нашего визита. Суровости в голосе дамы прибавилось. – Вы, надеюсь, понимаете, что у нас живут люди, нуждающиеся в покое…
– А у нас четыре трупа, – обрадовал ее Лукьянов, широко улыбаясь.
Дама с сомнением покосилась на него и вздохнула:
– Хорошо. Идемте, я вас провожу.
Идти пришлось долго, один коридор сменял другой. Я подумала и шепнула Лукьянову:
– Они были чокнутые.
– Кто?
