– В клинике, где держат психов.
– Он что, сумасшедший?
– Черт его знает. Возможно, сумасшедший, а возможно, прикидывается таковым.
– Что ты говоришь? Человек прикидывается психом, чтобы оказаться в клинике? Кому такое придет в голову?
– Обстоятельства бывают разные, – усмехнулся Руслан. – Например, если человек очень не желает сесть в тюрьму, он может предпочесть клинику, где на деньги брата будет жить комфортно и без проблем.
– Ты хочешь сказать, что брат Льва Николаевича преступник?
– Насколько мне известно, он убил свою жену. В день свадьбы, точнее, в первую брачную ночь. Придушил, а наутро не мог вспомнить за что. Может, правда крыша поехала?
– Какой ужас, – пробормотала я. – И что было дальше?
– Суд, естественно. Лева подсуетился, братца признали невменяемым, и он оказался в клинике.
– А что произошло теперь?
– Понятия не имею. Лева не любит рассказывать о брате… Да и кому приятно, когда ближайший родственник оказывается чокнутым. Он несколько раз просил врачей отпустить его на каникулы на этот самый остров, здесь ведь прошло их детство, но врачи не разрешают. Лично я рад, что парня нет с нами. Кто знает, что психу взбредет в голову. – С этим я не могла не согласиться и мрачно кивнула.
– А сам Лев Николаевич был женат?
– Нет. Говорит, что его родители были несчастливы в браке, а тут еще брат… Конечно, все это страшная чепуха, но Лева любит забивать свою голову подобной глупостью. А ты замужем? – насмешливо спросил Руслан.
– Тебе об этом хорошо известно, – съязвила я.
– И что, брак удачный?
– На редкость. Я люблю мужа и не скрываю этого.
– А он?
– Разумеется, он меня любит, – разозлилась я.
– Сомневаюсь, – покачал головой Руслан. – Иначе не отпустил бы тебя одну к черту на кулички. Я бы точно не отпустил.
– Мой муж мне доверяет, – возразила я. Продолжать разговор мне не хотелось, и я сказала: – Думаю, нам пора возвращаться. Солнце печет.
Руслан направил лодку к берегу, насмешливо поглядывая на меня. Я не выдержала и сказала:
– Прекрати ухмыляться.
– Почему ты злишься? – спросил он.
– Я злюсь?
– Конечно. Тебе неприятно говорить о муже. Давай сменим тему.
– Мне неприятно говорить о муже? – опешила я. – С чего ты взял? Очень даже приятно, но не с тобой.
– Почему?
– Потому что ты не можешь разделить моих восторгов.
Пока Руслан соображал, что на это ответить, мы благополучно достигли берега. Женька поджидала нас, уже одетая в платье.
– Пора домой, – сказала она. – Обед через полчаса. – И добавила со вздохом: – Мне еще сегодня поработать надо.
Так как обедали мы опять-таки вчетвером, я здорово нервничала. Уединиться с Женькой не представлялось возможным, парням, как видно, занять себя нечем, и в такой ситуации мы не сможем осмотреть подвал, как хотели.
Мои худшие опасения оправдались. Сразу после обеда Руслан предложил совершить прогулку по острову. Женька заявила, что ей необходимо работать, а мы с Олегом предложение приняли, так что часов до шести я исправно путешествовала в компании двух мужчин, искренне надеясь, что подружка зря время не теряет.
Прогулку прервал неожиданный раскат грома, впрочем, день был душный, и гроза удивления не вызвала. Небо мгновенно заволокло тучами, сверкнула молния, и пошел настоящий ливень, а мы бросились бегом по лесной тропинке. На обратную дорогу ушло минут десять, мы успели изрядно вымокнуть, зато в гостиной нас ждал камин, горячий чай и Ник, устроившийся на ковре возле кресел.
Даже не переодевшись, я заглянула к Женьке. Комната ее оказалась пуста, и это опять-таки вселяло определенные надежды. Приняв ванну, позвонив мужу, я спустилась в гостиную, где застала Руслана с Олегом.
– А где Женя? – спросила я.
– По дому шастает, – неприязненно ответила вошедшая с чаем Олимпиада.
– Лев Николаевич запретил осматривать дом? – гневно спросила я. Старуха не ответила, а я добавила: – Тогда нечего говорить об этом таким тоном. – Олимпиада одарила меня суровым взглядом и удалилась, а
