– Ага, – обиделся Вешняков, – я очередное звание хочу.
– Не стони, получишь.
– Как же, с тобой свяжешься и не только подполковника, вообще погон лишишься. Говорила мне мама…
– Значит, Дед о связи Тагаева с Филипповым знает, – не слушая Вешнякова, думал вслух Олег. – А тебе велел об этом помалкивать. Выходит, у него свой интерес. И я даже гадать не берусь, какой. Он ведет свою партию, Тагаев свою. Хотя…
– Что? – насторожилась я.
– Так, мыслишка в голову пришла. Проехали.
– Если Тагаев надумал занять место Никитина, нас ждут сюрпризы, – вздохнула я. – Ты вот что, – повернулась я к Вешнякову, – вызови Лику на допрос, нажми на нее. Вряд ли Деду понравится, что его выдвиженец под колпаком у этих деятелей.
– Хорошо зная Деда, почти уверен: ему об этом известно, – заметил Лялин.
– В любом случае вызвать гражданочку на допрос затруднительно, – порадовал Вешняков. – Она из города исчезла.
– Что значит, исчезла?
– Должно быть, отбыла в столицу, – развел руками Артем.
– Ну и что?
– Ничего. Говорю, затруднительно. И вообще надоело мне ломать голову, давайте пиво пить.
Домой я вернулась поздно и в скверном настроении. С одной стороны, вроде бы все ясно, а с другой – запутывается все больше и больше. Чтобы подставить Никитина, Светлану убивать ни к чему. Не мог же убийца быть таким дураком, чтобы решить, что Дед позволит ему сорвать свои планы? Но ее убили. Знать бы, что за фотографию она показывала Тагаеву. А может, не было никакой фотографии и это очередной хитрый ход? И Тагаева пытаются подставить, намекнуть на его причастность к убийству?
Часам к двенадцати я пришла к выводу, что готова поверить, что Светлану убили из-за крупной суммы денег, которая находилась у нее в квартире, если б эти самые деньги кто-то не отправил мне. Должен ведь быть смысл, в конце концов?
Утром пошел снег, он тихо падал на грязный асфальт. Сашка, выйдя на прогулку, начал чихать, потом зябко ежиться и наконец потрусил к дому. Дома он забрался в кресло и загрустил. Мне тоже было невесело. Не потому, что вдруг пришла зима, к смене времен года я отношусь безразлично. Ворочалось во мне смутное беспокойство вкупе с томительным ожиданием. Сегодня предстояло проверить наши догадки. Позвонил Вешняков.
– Ты как? – спросил он хмуро.
– Нервничаю.
– Пока вроде все тихо. Мне сегодня крысы снились. Здоровые. К чему бы это?
– К очередному званию.
– А моя сказала, к неприятностям.
– Значит, будем ждать неприятностей, как же без них.
– Может, ко мне приедешь, вместе нервничать веселее, – предложил он.
– Я лучше спать пойду. Хлопнут кого-нибудь, позвони.
Мне и позвонили. Не успела я повесить трубку, простившись с Артемом, как пришлось отвечать на звонок.
– Детка, – с ехидством сказал чей-то голос, сразу и не скажешь, мужской или женский (нет, скорее мужской), – у тебя было время, но ты потратила его впустую. Очень жаль, что свой шанс ты проморгала.
– Со мной всегда так. А не могли бы вы намекнуть, чего хорошего от меня ждали?
– Теперь уже неважно, – заметили на том конце провода вроде бы с обидой, и телефон отключился.
Я грязно выругалась и заметалась по квартире, не зная, что предпринять. Позвонила Вешнякову, чтобы озадачить и его, но рабочий телефон не отвечал и мобильный тоже. Беспокойство достигло критической точки. Я села в машину с намерением ехать куда угодно, хоть по улицам без дела гонять, но эта мысль не прижилась, и на светофоре я свернула, решив заглянуть на работу, где у меня даже имелся кабинет. Правда, появлялась я в нем редко, и мы друг друга уже не узнавали.
Здание с колоннами возникло впереди, когда шум улицы перекрыл вой сирен, а через полминуты я увидела вереницу милицейских машин, которые неслись на предельной скорости. Экзотическое зрелище для нашего города.
– Мама дорогая, – пробубнила я. – Неужто банк ограбили? Да еще тот, где лежат мои сбережения.
Любопытство было так велико, что я пристроилась к колонне, но ненадолго. Впереди перекрыли проезжую часть, и парень в форме махнул жезлом, призывая меня остановиться.
– Проезд закрыт.
Тут выяснилось, что сирены воют со всех сторон, город точно взбесился.
– А что случилось? – спросила я, сунув ему под нос удостоверение.
– Убийство, заказное. Вроде киллера гоняют.
