назвать своих друзей в ФСБ, а Луганский, должно быть, заразившись его скрытностью, умолчал о своих, но мы с Артемом не обиделись. Весьма гордые собой, мужчины выпили более обыкновенного, мне же гордиться пришлось на трезвую голову.
Через неделю позвонил Артем и рассказал, что Сергеев, наконец, смог поговорить с Леной Зотовой, девушка утверждала, что о банкноте она знает не больше других, то есть только то, что Симушин выхватил из рук какого-то мужика бумажник, в котором эта самая банкнота находилась. Так что мое предположение, что бумажник Симушина кто-то надоумил украсть, подтверждения не нашло. Кто и по какой причине убил Бокова, тоже оставалось неясным. Сергеев считал, что сделал это скорее всего Алик Каримов, а вот мотив преступления мы теперь вряд ли узнаем.
Если честно, в тот момент меня все это мало волновало. После недавних событий, потребовавших напряжения всех моих сил, размеренная спокойная жизнь казалась какой-то нереальной и вроде бы даже лишенной смысла. Я как будто ждала чего-то. Покопалась немного в себе и поняла: я жду звонка Лукьянова. Зная его характер, была уверена: он непременно объявится. Но, оказавшись в проигрыше, звонить он не спешил. А может, просто предпочел побыстрее покинуть город, и ему было не до звонков. Проигрывать он не любил.
С Тагаевым мы не виделись, и надежд на то, что он позвонит, я не питала. Последние дни перед декретным отпуском я усиленно загружала себя работой, потом решила, что отпуск мне и вовсе ни к чему, то есть я вполне могу еще поработать, раз чувствую себя прекрасно. На самом деле я понятия не имела, что буду делать целыми днями в своей квартире, которая навевала тоску, лишь только я переступала порог. Вешняков с Лялиным взяли за правило навещать меня чуть ли не ежедневно. В одно из таких посещений я спросила Артема:
– Что там со свадьбой?
– С какой? – не понял он.
– Не с моей, разумеется, раз замуж никто не берет.
– Можно подумать, что ты об этом только и мечтаешь, – фыркнул он.
– Откуда тебе знать про мои девичьи мечты, – усмехнулась я.
– Похоже, свадьбы не будет, – ответил он серьезно, косясь на меня.
– Что так?
– Вот уж не знаю. Заявление он забрал, с девушкой расстался.
– Неужто пребывает в одиночестве?
– Я у него в ногах со свечкой не стою, – обиделся Артем. – Говорю то, что знаю, а знаю то, что люди болтают. Видят его с разными бабами, то с блондинкой, то с брюнеткой. Есть даже рыжая. Тебе это интересно?
– Не очень.
– Чего же тогда про свадьбу спрашиваешь?
– Любопытно.
– А если я тебя кое о чем спрошу, ответишь?
– Попробуй.
– Ты его любишь? – помедлив, задал он вопрос.
– Вешняков, куда это тебя понесло? – нахмурилась я.
– Значит, не ответишь, – кивнул он.
– Умные люди говорят, чтобы брак был счастливым, надо смотреть не друг на друга, а в одну сторону. А мы смотрим в разные. Так что любишь, не любишь – значения не имеет.
Вешняков загрустил, приглядываясь ко мне, потом вроде бы приободрился.
– Ты справишься, – подмигнул он. – Будешь сумасшедшей мамашей, которая души не чает в своем чаде. Для баб вообще дети главное. Вот взять мою, к примеру…
Дед тоже часто наведывался, иногда оставался ночевать. В выходные мы ездили на дачу. Недавние события становились прошлым, я все реже думала о них. Однажды, вернувшись из поликлиники, отправила эсэмэску Тимуру: «У тебя будет сын». Он не ответил, что меня не удивило. Ночью я долго ревела, обнявшись с Сашкой, злясь на себя за эти слезы: глупая бабья жалость к себе и своему ребенку. И вполне банальное желание, чтобы кто-то был рядом, чтобы стены квартиры не давили, а ночи не казались такими длинными.
«Через год в этот день у меня будет совсем другая жизнь», – утешала я себя, глядя в потолок. Время катит себе дальше, и нет ему никакого дела до наших страстей.
Октябрь выдался дождливый. Возвращаясь с работы, я заехала в супермаркет. Было поздно. Из-за дрянной погоды стоянка перед магазином пустовала. Забыв зонтик, я бежала к машине с двумя пакетами в руках, закинув на плечо сумку и втянув шею в воротник куртки, возле машины взяла пакеты в одну руку и стала доставать ключи. И в этот момент что-то твердое уперлось мне между лопаток и хриплый мужской голос произнес:
– Прогуляемся, красавица. Попробуй дернуться, и пристрелю.
– Я с тобой хоть на край света. Ты, главное, не нервничай, – ответила я, ощущая тягучую пустоту внутри. А еще пыталась сообразить: что происходит? Уличный грабитель с пистолетом? Чушь. Тогда что?
– Пакеты поставь на землю, – приказал он. – Медленно.
Я поставила. В этот момент на стоянку влетел джип и поравнялся с нами. Задняя дверь открылась, тот, что стоял за моей спиной, приказал:
– Шевелись.
