проиграть в гонке к Южному полюсу, но и погибнуть на пути к мечте? Наши имена будут записаны на золотых скрижалях истории или канут в безвестности…
Голос Булла становился все тише. Вспомнив о возможном трагическом конце, он едва не заплакал и замолчал. Пораженный Аникеев некоторое время не мог вымолвить ни слова. А Карташов пристальнее вгляделся в расширенные зрачки американца и заявил:
– Командир, он же в стельку пьян!
Действительно! И как он сам не догадался? Американец на ногах не стоит!.. Но мысли и слова? Пусть даже Булл пьян и не ведает, что несет, откуда у него такие речевые обороты? Словно он говорит на русском языке с детства, а английские слова вставляет по нужде, для поддержания легенды.
– Ты тоже слышал? – обратился Аникеев к соотечественнику.
– Что? – уточнил Карташов.
– О золотых скрижалях истории?
– Скрижалях? Нет, о скрижалях он не говорил, откуда ему такие слова знать? Лепетал что-то бессвязное… Меня хотел за борт выбросить, я так понял. Сволочь.
Булл тираду Карташова проигнорировал. Только прикрыл глаза, будто очень утомившись.
– Значит, опять психотроника?
– Да что с тобой, командир? – встревожился Карташов. – Ты тоже накатил где-то втихомолку?
– Я? – возмутился Аникеев, чувствуя странный прилив сил, нехарактерный для опьянения.
Зарождающуюся перепалку прервал итальянец, появившийся из полутемного коридора.
– Вячеслав, опять сбой в центральном компьютере. Содержание кислорода в воздухе повысилось почти вдвое: сбилась настройка параметров.
– Как ты обнаружил? – спросил Аникеев.
– Почувствовал что-то неладное, проверил…
– Теперь понятен срыв Булла: непривычный к крепким напиткам организм, а тут еще и кислородное опьянение, – вздохнул командир. – Нехорошо кислород на коньяк лег. Даже мне что-то мерещится… Ты ввел корректировки, Бруно?
– Конечно. Сейчас атмосфера приходит в норму, – объявил итальянец. – А Булл отравился?
– Парень устал, немного расслабился, – проворчал Аникеев. – Через пару часов будет в порядке.
– Что у трезвого на уме, у пьяного на языке, – мстительно заявил Карташов.
– Чего спьяну не отчудишь. Ты его в каюте пристрой, пусть отсыпается. А ко мне пригласи, пожалуйста, Жобана…
Замигал красным диод вызова высшего приоритета. Ху Цзюнь непослушной рукой потянулся к сенсору подтверждения. Постоянная смена времени отдыха давала о себе знать, командир «Лодки Тысячелетий» едва не задремал. Согласно инструкции, вдвоем спать тайконавтам не разрешалось – стало быть, кто-то все время должен был бодрствовать. Сейчас был его черед.
Пришла шифровка. Нежным голосом прекрасной Нун Мейфен компьютер сообщил:
– Перехвачено сообщение объекта два. Обнаружен слабый искусственный нетривиальный радиосигнал на частоте сорок мегагерц. Предполагается инородное происхождение. Сигнал узконаправленный, появляется с периодичностью девять с половиной часов. Следующий период активности предположительно через четыре часа.
Ах, красотка Мейфен! Выходит, через четыре часа нужно будет перед тобой отчитаться? Ху Цзюнь всегда предпочитал мечтать о том, что разговаривает с прекрасной актрисой, называя ее по имени, а не с шишками из руководства страны. К тому же, чьи решения доводятся до них по секретному каналу, тайконавты обычно и не знали. Партия управляет коллективно…
– Ввиду особой важности полученной информации приказано соблюдать полное радиомолчание и отключить двигательную установку во избежание выхода из зоны распространения сигнала, – продолжила Мейфен. – Полученные данные передать для расшифровки сразу же.
Отключить двигатель? Наверху и правда всполошились. Но их можно понять! Марс – далекая цель, а сигнал пришельцев – вот он. Что бы это могло быть? Зонд? Оставленный на околосолнечной орбите спутник? Чужой спутник, которому много тысяч лет? От Земли они удалились на приличное расстояние – понятно, что там слабый и узконаправленный сигнал не слышен.
Ху Цзюнь тихо постучал в стенку спальной капсулы Чжана Ли.
– Вставай, Ли! Есть работа.
Появившаяся спустя пару секунд заспанная физиономия напарника ничего хорошего не выражала.
– Что случилось? – прохрипел он.
– Нужно повозиться с радио.
– Зачем? Связь пропала?
– Будем слушать тишину. Команда из Поднебесной. А я займусь отключением двигательной установки.
– Таков приказ? – насторожился Чжан Ли.
– Да.
– Но наша цель…
– Мы выключим двигатель на несколько часов. Прибудем к Марсу немного позже. О чем волноваться? У нас преимущество в три дня.
– Расчетное преимущество.
– Ты хочешь взять командование на себя? И перечить распоряжениям Земли?
– Нет, конечно.
– Тогда настраивай аппаратуру. Мы должны слушать ближний космос. Где-то здесь русские обнаружили артефакт. Точнее, его сигнал.
– Сколько у меня времени?
– Полно. Целых четыре часа.
Ли, ругаясь, выбрался из капсулы, устроился в своем рабочем кресле и принялся набирать команды. Ху Цзюнь занялся тем же – и запуск, и остановка двигателя требовали подготовки.
Спустя четыре часа «Лодка Тысячелетий» плыла в бездонной черноте космоса, словно уснув. Не работали радиопередатчики и двигатель. Лишь два человека напряженно следили за текущими результатами сканирования эфира.
Ху Цзюнь попытался взглянуть на ситуацию со стороны. Утлая жестянка с двумя живыми существами погромыхивает в пустоте. Лодка Тысячелетий… Даже не гордая колесница! Утлое суденышко… Сейчас двое ее кормчих по приказу свыше хотят отыскать крохи мудрости с чужого стола, обломок давно забытой цивилизации. Или, напротив, вступить в контакт с теми, кто неизмеримо выше их, достает головой до звезд.
По сути, как мало еще знают люди и о Земле, и о космосе… Невольно Ху начал напевать древнюю песню царства Юн:
– Эй, ты что? – зашипел со своего места Чжан Ли.
– Ничего, – бросил командир. Прагматичный напарник начал его раздражать. – Здесь, ближе к Солнцу, все кажется по-другому, верно?
– Сильнее припекает.
– Мы сейчас ближе к Солнцу, чем бывал кто-либо из людей! – заявил Ху Цзюнь.
– Но русские подберутся к нему еще ближе. Их траектория выгнута сильнее, чем наша, и защита корабля лучше.
– Сейчас мы ближе всех. Ближе всех в истории. И этот объект… Как ты думаешь, что он собой представляет?
– А что думает Поднебесная? – спросил Ли.
– Поднебесная пребудет в вечности под бездонным синим небом, что ей до нас и нашей суеты где-то за пределами мироздания? А группа управления полетом получила данные разведки о том, что русские услышали инопланетный сигнал. Но ты-то понимаешь, что первыми его услышали мы?
– Конечно. – Чжан Ли слегка помрачнел. Он верил в достижения Китая и не понимал, как такая
