— А я осуждать не берусь: Они ли виновны, коль Велга Взвихрила дурную Русь? Приглушенные Голоса мальчишек
— Братва! по сигналу — бунтом? — Мост выгорел… Вброд, Серьга! — Не видишь — вон капитан там? — Уж я-то устерегу… — И — треснем по оккупантам! — За р-родину! месть врагу! Отряд завоевателей, маршируя среди времянок
Великою кровью отстранены От мира горшие беды: Грозившие сделаться явью сны Лжеправды и лжесвободы. Недаром преодолевали мы шквал Атлантикой и Средиземьем, И жертву принес, кто в битве не пал, Душою, раной, безумьем. Женщина-мать
Что мне до ваших посул и расплат? Что до бездушных держав? Первенец, сын мой, отрада, мой плод, Мог бы и нынче быть жив! Другая
Глянь-ка в обугленный этот сарай: Видишь? Молчишь? Понял, Иуда, что всякий ваш рай — В крови до крыш? Третья
Все по частям собрала, стерегу, Складываю на песочке: Правую ножку найти не могу, В синем носочке. Еще женщина
Был бы не лживой легендой Христос, Мой бы супруг не погиб: Он бы впивал аромат моих кос, Дрожь моих губ… Молодой архитектор
Рыдают о людях. Но люди бессмертны. А вот гениальное зодчество?.. А фрески Рублева? Боже, безмерны Отчаянье и одиночество. Молиться — кому?.. О, проклясть бы грозы, Лобзать бы неутолимо Ту пыль, что вчера была каменной розой Кремля… Акрополя… Рима… Пожилой интеллигент
Над остывшим пеплом России Лишь беснуются черти вскачь… Упади на камни святые, Если ты человек, и плачь. Вспоминай легкокрылые зданья, Холст шедевров и звон поэм, Ты, кому в погибших созданьях Брезжил Китеж, Олимп, Эдем. Старый ученый
Удар был вычислен четко:
