Ты расслоить их не в состояньи, Эту систему миров; но поймешь Скоро, когда по лестнице знанья С проводником небесным пойдешь. Неизвестный
Друг мой, на Вас указывал даймон, Вы же указываете на него… Оба вы-о необычайном, Стражи лучшего моего. Прозревающий
Я веду тебя в нашу глубь: Она замкнута и глуха. Там отверженных приголубь Лаской веры, теплом стиха; Их суровая жизнь узка, Несохранна от палачей; Все испытано: гнев, тоска, Горечь сумерек, гнет ночей. Лишь единого не вкусил Ни один в этой злой судьбе: Стыд предательства правых сил, Срам измен самому себе. Неизвестный
А их жажда иных миров где? Чем их воли объединены? Прозревающий
Словом — ДА — обращенным к правде; Словом — НЕТ — к палачам страны. Есть неверующие; их мало. Много жаждущих; верны все: Не сдаются в кипящих смолах, Молча молятся на колесе. Много пламенных разноречий Между ними, но нет вражды… На Цитадели бьет девять.
Бесстрастный голос с вышины
Ход смен! Вторая Стража Ночи Берет бразды. Ветер усиливается. Амплитуда раскачиваемых фонарей возрастает, полосы света и тени перепархивают с дома на дом.
Прозревающий
И, не покидая земли, ты Увидишь скоро: улавливает Наш дух, доверяясь снам, Как братство и вождь Синклита В Небесном Кремле уготавливают Эпоху, сходящую к нам. Выходят живые посланцы Тех стран по эфирным отрогам — Светильники будущих дней, — Затеплены Господом-Солнцем, Скользят по воздушным дорогам Содружеством белых теней. Пауза.
Неизвестный слушает с напряженным вниманием.
Прозревающий
Прозрачная синяя лампа У каждого в легких ладонях, Над нею трепещет звезда, И с каждым уступом — все краше, Отчетливей дивный огонь их Над срывами льда. А здесь, по трущобам России, В бараках, в бедных селеньях, Роженицы стонут в бреду, И пестуют люди простые Героев и будущих гениев В детском саду.
