тебя отстранят.
— Ну хорошо. А почему ты ушел из городской прокуратуры? Почему перешел в область — с понижением, с потерей в зарплате? При твоем-то отношении к деньгам?
— Я же тебе объяснял, — стараясь держать себя в руках, сказал Юрий Греков. — На работу стало ездить неудобно. Хотел больше времени проводить с женой.
— А меня такое объяснение не удовлетворяет.
— Это почему?
— Потому что последний год ты даже в выходные с ней не оставался. Как ни зайду к вам — она одна.
— Ага! Значит, ты специально подгадывал! Муж за порог, а воздыхатель тут как тут!
— А ты не перекладывай с больной головы на здоровую.
— Еще неизвестно, чем вы там без меня занимались, — перешел в наступление Греков, помня, что нападение — лучшее средство защиты.
— Зато чем ты занимался, известно, — усмехнулся Володя.
— То есть?
— Да хватит тебе притворяться! Всем известно, что ты ей изменял!
— Что-о?
— Что слышал. У тебя были любовницы.
— Может, известны и их имена? — раздраженно сказал Греков.
— Да достаточно налево посмотреть.
Греков покосился влево. Красный «ягуар» опять притерся с боку. Она повернула голову и смотрит на него в упор. Ведьма!
— Ты что, нам свечку держал? — со злостью спросил Греков.
— А ты думаешь, Нина не знала?
— Значит, и об этом тебе моя жена рассказала! И ты еще утверждаешь, что не спал с ней! Да о таких вещах кому попало не рассказывают!
— Замолчи!
— Сам замолчи! Почему я должен слушать о том, как вы с моей женой…
Грекову показалось, что друг сейчас сорвется. Нет, он не железный. Вон как желваки заходили! Стоит его провоцировать дальше? Нет, слово, обозначающее то, чем лучший друг занимался с его женой, Греков сказать не осмелился. Довольно. Пока довольно. Непродуманная атака может захлебнуться.
— Оставим тему, — выровняв дыхание, сказал Петров. — И все-таки, почему ты ушел из городской прокуратуры?
— Ушел и ушел.
— Я знаю, что тебя тогда вызывали на коллегию.
— Что-о?!
Вот, значит, как. Петров навел справки! Но ведь это не в его компетенции! Их организации принадлежат к разным ведомствам! Старший оперуполномоченный райотдела по особо тяжким преступлениям не может заниматься служебным расследованием старшего следователя прокуратуры. На то есть соответствующие органы. А дело пахнет служебным расследованием. Юрий Греков через это уже проходил. Так откуда Петров узнал?
— Тебе интересно, откуда я узнал? — словно читая его мысли, спросил тот.
— Да, черт возьми! — И Греков рванул ворот рубашки. Еще одна пуговица оторвалась.
— А ты догадайся.
— У тебя что, друзья в прокуратуре?
— А у кого их нет? — усмехнулся Петров. — Не забывай, сколько лет я в органах работаю. Мы ж сотрудничаем!
— Это утечка информации. Они не имели права.
— А ты имел право брать взятки?
— Это не доказано.
— Доказано. Еще тогда было доказано. Да тебя просто пожалели, Юра! Отпустили в область. Думали, ты исправишься.
— Все берут.
— Нет, не все.
— Большинство.
— А ты на статистику не сваливай. И потом, сейчас не те времена. Тем, кто берет, придется отвечать. Я знаю, что ты до денег жадный.
И поверь, мне бы и в голову не пришло подозревать тебя в чем-то, если бы не…
— Если бы не…
Вновь зазвонил мобильный телефон Петрова. Юрия Грекова сегодня не беспокоили. Все знали, что он хоронит жену.
— Да, — сказал Володя в трубку. Греков прислушался.
— Что ты говоришь? Старший Петухов пустился в бега? А откуда он узнал, что в доме у родителей обыск? Ах, неизвестно! Ну, лови. Я попробую с его матерью связаться. Представь себе, по иронии судьбы она рядом — в той же пробке, что и я. Да, я дурак, ей сказал. То есть она позвонила, и… В общем, глупо получилось. Попробую убедить ее уговорить своего старшего на явку с повинной. Все равно ведь поймаем. А что Павел? Напуган? Ладно, не трогай его и не дави. Поласковей. Запутался парень. Засаду у Анатолия? Ну попробуй. На связи. Давай.
Петров дал отбой и повернулся к Юрию Грекову:
— Все слышал?
— Только тебя, — нехотя сказал тот.
— Петухов-старший пустился в бега. Думаю, что мать его предупредила. Ах, Антонина Дмитриевна! Вот так всегда! Матери хотят им, как лучше, а получается…
Петров не договорил, махнул рукой и вздохнул.
— А чего это он сорвался? — мрачно спросил Юрий Греков:
— Камешки-то они украли. Ба! Совсем забыл! — и Петров хлопнул себя по лбу. — Я же собрался эксперту звонить! Заболтались мы с тобой. Надо бы узнать, что там.
И он принялся набирать номер. Лицо у Грекова при этом стало странное, словно тень по нему промелькнула. Он вновь покосился влево, на красный «ягуар». И тут Алина повернулась и подняла голову. Из-под шляпы сверкнул насмешливый синий взгляд.
«А помнишь?..»
Киска, обидевшись на «маленькую шлюшку», тем не менее поднесла к уху трубку и замерла. Антонина Дмитриевна стиснула зубы, чтобы не застонать от отчаяния — таким долгим показалось ожидание. Гудки все длились и длились. Бесконечно. Киска уже начала терять терпение и кусать губки, как в трубке раздался грубый мужской голос:
— Да.
— Наконец-то! — сказала Татьяна. Остальные тут же на нее зашикали.
— Толя, ты где? — пискнула Киска.
— В п… — заматерился тот. — Чего звонишь?
— Тут мама с тобой хочет поговорить.
— Чего? А вы где?
— Мы в автобусе.
— В каком на х… автобусе?
— С Нининых похорон едем.
Пауза. Анатолий напряженно о чем-то размышлял.
— Толя? — вновь пискнула Киска.
— Чего ей надо?
— Толя! — раненой птицей вскрикнула Антонина Дмитриевна и стала выхватывать трубку из Кискиных рук. — Дай сюда!
