Стимулирующее воздействие практических проблем необходимо и для исследования методов науки, особенно методов обобщающих или теоретических социальных наук. Споры о методе, чтобы быть плодотворными, должны вдохновляться практическими проблемами. Если этого не происходит, их начинает отличать пустая утонченность, которая и создала методологии дурную славу среди исследователей- практиков. Методологические дебаты практического характера не просто полезны, они необходимы. Развивая и совершенствуя метод, как и саму науку, мы учимся на пробах и ошибках и нуждаемся в критике, благодаря которой мы видим собственные ошибки; критика важна еще и потому, что новые методы могут привести к фундаментальным и революционным изменениям. Примерами служат применение в экономике математических методов или использование в теории стоимости так называемых 'субъективных' или 'психологических' методов. Из недавних примеров приведем соединение методов теории стоимости со статистическими методами ('анализ спроса'). Эта последняя методологическая революция была отчасти результатом долгих споров и оживленной критики; этот факт не может не вдохновить тех, кто посвятил себя изучению метода.
Многие последователи историцизма надеются с помощью историцистских методов сделать социальные науки мощными инструментом политики.
Именно такое понимание практических задач социальных наук создает основу для дискуссии между историцистами и их оппонентами; моя позиция в этом споре состоит в том, что я считаю историцизм бедным методом, не способным дать результаты, которые он обещает.
20. Технологический подход к социологии
Хотя нашей темой является историцизм, т. е. метод, с которым я не согласен, полезно будет обсудить и успешные методы, чтобы читатель увидел суть моей позиции и точку зрения, лежащую в основе критики. Из соображений удобства назову эти методы 'поэлементной' технологией (piecemeal technology).
Понятия 'социальной технологии' и 'социальной инженерии', о которых пойдет речь в следующем разделе, могут вызвать подозрения и оттолкнуть тех, у кого они вызывают ассоциации с 'социальными проектами' коллективистов и 'технократов'. Поэтому я прибавляю слово 'поэлементная' как для устранения нежелательных ассоциаций, так и для того, чтобы выразить убеждение, что это основной путь к практическим результатам как в социальных, так и в естественных науках. Развитие социальных наук в немалой степени обязано критике предложений по социальному усовершенствованию, а точнее — попыткам выяснить, способно ли некоторое экономическое или политическое действие дать ожидаемый или желаемый результат. Именно этот, классический подход я и имею в виду, когда говорю о 'поэлементной социальной технологии'.
Технологические проблемы в области социальной науки могут носить 'приватный' или же 'публичный' характер. К первой группе, например, принадлежит техника управления в сфере бизнеса, или влияние условий труда на его производительность.
Ко второй группе можно отнести последствия тюремной реформы, или всеобщего медицинского страхования, или стабилизации цен в судебном порядке, или влияния новых таможенных правил и т. д. на выравнивание доходов; сюда относятся и некоторые неотложные практические вопросы, такие, как возможность контроля за торговым оборотом, или вопрос о том, совместимо ли централизованное 'планирование' (в смысле государственного управления производством) с демократическим контролем над администрацией, или — о том, как ввести демократию в Средней Азии.
Практический технологический подход не исключает теоретических проблем, которые возникают в анализе практических проблем. Напротив, на мой взгляд, технологический подход плодотворен именно в применении к чисто теоретическим проблемам.
Кроме того, что технологический подход помогает решить фундаментальную задачу выбора проблем, он дисциплинирует спекулятивные наклонности (легко уводящие, особенно в социологии, в сферу метафизики), поскольку подчиняет теории определенным стандартам, таким, как ясность и практическая проверяемость. Моя позиция в отношении технологического подхода состоит в том, что социология, а может быть, и вообще все социальные науки должны искать не столько 'своего Ньютона или Дарвина', сколько своего Галилея или Пастера.
Как эта, так и предыдущая ссылка на аналогичность в методах социальных и естественных наук, наверное, вызовут столько же возражений, сколько термины 'социальная технология' и 'социальная инженерия' (несмотря на важное уточнение 'поэлементная'). Сразу скажу, что вполне понимаю, насколько важно бороться против догматического натурализма, или 'сциентизма' (в терминологии профессора Хайека). Не понимаю, однако, почему не использовать этой аналогии в той мере, в какой она плодотворна, осознавая все связанные с нею злоупотребления. Кроме того, вряд ли есть более сильный аргумент против догматических натуралистов, чем тот, что методы, которые они подвергают нападкам, в сущности ничем не отличаются от методов естествознания.
Первое (prima facie) возражение против технологического подхода состоит в том, что 'активистское' отношение к социальному строю (см. раздел 1) настраивает против невмешательства, или 'пассивизма', — против той точки зрения, что неудовлетворенность социальными или экономическими условиями проистекает из непонимания того, как они действуют и по какой причине активное вмешательство только ухудшает положение дел.
Должен признаться, что я ничуть не симпатизирую 'пассивизму' и считаю политику универсального невмешательства несостоятельной — в том числе по чисто логическим основаниям, поскольку в целях предотвращения вмешательства рекомендуется некое политическое вмешательство. Однако технологический подход как таковой в этом вопросе нейтрален и вполне совместим с невмешательством.
Более того, невмешательство связано именно с технологическим подходом. Ибо утверждать, что вмешательство служит ухудшению положения дел, — значит говорить, что какие-то политические действия не вызывают желаемых последствий; а в число наиболее характерных задач любой технологии входит указание на то, чего нельзя достигнуть.
На этом стоит остановиться более подробно. Как уже было показано, всякий природный закон можно выразить в утверждении, что такой-то и такой-то вещи случиться не может; например, с помощью предложения следующего типа: 'Воду в решете не унесешь'. Закон сохранения энергии можно выразить следующим образом: 'Нельзя построить вечный двигатель', а закон энтропии — 'Построить машину с КПД = 100 % невозможно'. В формулировках природных законов их технологическая значимость становится очевидной, поэтому назовем их 'технологической формой' природном закона.
Рассмотрим в этом свете невмешательство. Мы сразу увидим, что его можно выразить в предложениях следующего типа: 'Вы не можете достигнуть таких-то и таких-то целей, не вызывая таких-то и таких-то последствий'. Итак, невмешательство можно считать типично технологической концепцией.
Конечно, невмешательство — не единственная технологическая концепция в сфере социальных наук.
Значение нашем анализа в том, что он привлекает внимание к фундаментальному подобию, существующему между естественными и социальными науками.
Существуют социологические законы или гипотезы, аналогичные законам или гипотезам естествознания.
Часто ставится под сомнение, а существуют ли такие социологические законы или гипотезы (отличающиеся от так называемых 'исторических законов'). Поэтому приведу несколько примеров. 'Нельзя вводить тарифы на сельскохозяйственную продукцию и одновременно снижать уровень жизни'. — 'В индустриальном обществе группы давления, действующие в интересах потребителей, менее эффективны, чем группы давления, действующие в интересах производителей'. — 'В обществе с централизованным планированием система конкурентных цен невозможна'. — 'Полная занятость без инфляции невозможна'. Можно привести примеры из сферы политики: 'Политическая реформа невозможна без последствий, нежелательных с точки зрения поставленных реформаторами целей' (поэтому будьте начеку). — 'Невозможно проводить политическую реформу, не укрепляя тем самым оппозиционные силы, которые
