(с улыбкой) Зараз уж выпей и мою. Силен выпивает и целует кончики пальцев.
Силен (кифарэду) И жаль, но солнце не без пятен… А впрочем, ваш отказ понятен. Вы отвечали: «Я не пью», Как я сказал бы: «Не пою». Дельфийский бог кифару предложи мне, Чтобы ему подтягивал я в гимне. (Пьет чаши быстро, но не торопясь и со смаком.) Ну, а теперь, любимые мои, Какой-нибудь кусок. Нимфа дает ему хлеба. Силен ест и пьет. Дадим покой и чашам. (Перемывает их.) Поцеловать одну еще разок, Один разок. (Наливает и пьет.) и я к услугам вашим. (Встает и стряхивает крошки.) Фамира, ты готов? Мы живо вспашем Обратный путь. (Смотрит на небо.) О, Феб еще высок… Фамира Папа-Силен, ты шутишь? Силен Вот так раз… А давеча-то кто ж: «Сейчас, сейчас!» Условье принято. Пан будет за судью. Состав суда — из нас и Терпсихоры. Ну, дети, я свалил вестей такие горы, Что вам оставлю мех… Аккуратно складывает мех на землю, Фамира хочет ему помочь.
Постой… Сперва допью. Пьет, вытирает губы и уходит с Фамирой.
СЦЕНА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
РОЗОВОГО ЗАКАТА
На орхестру сбегают группы сатиров. Немая сцена — они ищут в траве и кустах вакханок. Флейта. Кастаньеты. Пляски. Солнце близко к закату. Облака на западе уже огненны и розовы последними лучами.
Один голос Я искал тебя день, Целый день голубой, Но вина мне не пень: Утолюсь я — тобой. Сатиры
