желаемое достигнуто, значит, все это было не зря.
- Когда Северус... умрет?
- Нет смысла тянуть. Я вернусь сюда через пару часов.
Нервная дрожь пронизывала, кажется, до пят. Я поплотнее запахнула пальто Маны и уткнулась носом в благоухающую тяжелую ткань.
- Надо позвонить моим родиетлям и рассказать... верно?
- Нет.
- Почему?
- Потому что он мой, и я так сказал.
- Но они должны успеть на похороны...
- Какие похороны, Гайя?
- Северуса...
- Мы решим, что делать, когда он будет в состоянии решать. Если у него еще и ребенок есть, то это усложняет ситуацию. Северус встанет через сутки-трое. До той поры - родителям ни гугу, понятно?
- Мне ничего не понятно...
- Ты хочешь, чтоб твою мать хватил инфаркт при вести о том, что фактически она довела своего ребенка до самоубийства, выгнав из дома и не поддержав?
- Но она не доводила.
- Но подумает она именно так, ты что, мать свою не знаешь?
Мана был прав. Это было бы совершенно в духе импульсивной Лоры... Понемногу смысл и справедливость слов вампира доходили до меня.
- Но ведь Сева никогда не постареет. Не сможет принимать участие в воспитании ребенка. Он не сможет общаться с семьей днем. Что мы скажем им?
- Скажем, что он уехал. Гайя, это моя забота, что сказать твоим родителям и что делать с Северусом вообще. Повторяюсь, отныне он принадлежит мне.
Я закрыла глаза. Надеюсь, я не обрекла брата на существование худшее, нежели смерть?..
Он пересел за руль и повез меня куда-то. Мне было все равно, куда.
Однако у подъезда моего дома я испугалась.
- Я не хочу в свою квартиру.
Мана, машинально пытающийся подтолкнуть меня к входу, изумился:
- Почему?
- Там... пусто. И весь пол в крови.
Мана остановился, задумался.
- Гайя, ты же не перестанешь заходить в свой дом из-за того, что твой брат немного пал духом и слегка заляпал кафель в ванной?
- Мана, это совсем не смешно.
- Я не смеюсь, я издеваюсь, - его холодный голос почему-то ранил. - Твой брат проживет долгую и счастливую жизнь, это я тебе гарантирую. Если меня, наконец, ухайдакают, то о нем позаботится Тристан... Так что возьми себя, наконец, в руки, мне некогда нянчиться еще и с тобой.
Я не выдержала и снова заплакала. Такое чувство, будто каждый нерв как оголенный провод.
- Ну какого хрена ты раскисла, а? - в его голосе отчетливо сквозили теплые нотки, как бы ни старался Мана сейчас грубостью привести меня в чувство.
Он ловко втолкнул меня в подъезд и закрыл дверь.
- Хочешь, я вылижу тот заляпанный пол? - спросил он.
Против воли вместо смешка я издала хрюканье, потому что нос был забит соплями.
- Идем.
Я постаралась взять себя в руки. В самом деле, Северуса спасла... наверное, так чего же раскисать? Тем более, перед зеленоглазым. Ох, да я же на коленях перед ним ползала... Вернуться предлагала...
Пока мы ехали в лифте, я старалась не смотреть на Ману. Мне было неловко и не по себе от того, что он рядом после стольких дней разлуки.
Он оставил меня стоять перед дверью квартиры на пару минут. Когда же впустил, оказалось, что все следы несчастья ликвидированы. Я пыталась поискать стекло, но Мана нашел и выбросил его до меня.
Отворачивая манжеты пурпурной рубашки, вампир извлек из моего бара бутылку бехеровки. Крепче там уже ничего не было.
- Тебе выпить надо, - сказал он мне, доставая телефон.
Я повесила пальто Маны на тремпель в шкафу в коридоре. В спальне сняла испачканные джинсы и тунику, надела теплые колготки и домашнее свободное синее платье с треугольным вырезом и широким рукавом. Нет, мне не все равно как я выгляжу, даже сейчас не все равно.
Мана говорил по телефону. Я налила себе портвейна, самое крепкое из вин, что нашлось.
- ... один пусть сидит в палате, прямо у постели. Другой - за дверью, третий - в противоположном конце коридора, - говорил Мана. - Еще двое внизу, в холле, двое - в машине перед больницей. Все понял? С пацана глаз не спускать...
О, Мана, видимо, боится, что на Севу выйдут медики. У меня уже не было сил бояться чего бы то ни было. Сейчас я выпью, сказала я себе, а потом снова стану прежней Гайей.
- Я поеду через полчаса к нему в больницу.
Мана вылупился на меня не без раздражения.
- И какого хрена?
- Буду охранять его от медиков.
Вампир хмыкнул, пряча телефон в карман брюк. Налил себе бехеровки, уселся в кресло и закинул ногу на подлокотник.
- В этом нет нужды, там половина Ордена во главе с Эриставом. Да и то, лишь для профилактики. Хотя если хочешь - вперед...
Я почувствовала себя неловко в еще большей степени. Как-то непривычно, когда тебя никто не останавливает, не стреноживает и не пытается взять все на себя.
- Каким он будет, когда очнется? - спросила я, наконец, чтобы хоть как-то нарушить тишину.
- Иди сюда.
Я не сразу поняла, о чем он просит.
- Куда - сюда?
Мана с улыбкой, не предвещающей ничего хорошего, похлопал рукой по креслу между своих ног.
- В это вот шикарное широкое кресло, Гайя.
- Зачем?
- Хочу, чтобы ты здесь сидела.
- Нет.
- Ты что-то там говорила насчет вернуться ко мне?
О нет... Я машинально допила последний глоток портвейна, налила себе еще, затем встала и подошла к Мане. Он с готовностью, сверкая азартно глазами, сдвинулся к спинке кресла так, чтобы я могла сидеть, опираясь о его закинутую на подлокотник ногу спиной. Присела. Вампир притянул меня ближе.
- Ноги перекинь... Вот так, - он положил руку на мои колени, тоже прижимая их к себе. - Гораздо лучше. Так что, ты не отказываешься от своих слов?
Я старалась не смотреть на него.
- Нет, - наконец, сумела выдавить я.
- И не станешь больше покушаться на мои здоровье и жизнь, ммм?
- Не могу обещать.
Мана хмыкнул.
- Гайя, у меня есть твой брат. И, как я понял, ради него ты пойдешь на что угодно. А, Гайя?
Я взглянула на Ману, но у меня не было сил ни испепелять его взглядом, ни обдавать великолепным презрением. Я лишь обессиленно кивнула.
