позже подумав об этом, схватил поливалку для цветов, лежащую рядом с роскошным растением из каучуковых, и пошел назад к своему офису, шагая как человек, несущий фляжку-термос, полную чего-то, что может привести, если он ее уронит или даже подумает о том, чтоб ее уронить, к такому взрыву, после которого седобородые в НФ-фильмах класса Б говорят что-то вроде: «А, где сейчас этот кратер, где когда-то стоял город Вах-Шинг-Тон».
Он достиг своего офиса, толкнул дверь плечом, и она открылась. Он согнул ноги и медленно опустил вещи на пол. Ведро… щипцы… поливалку и, наконец, медленно, фляжку.
У Кроули на лбу начал формироваться шарик пота, затем он капнул в один из глаз. Он его смахнул.
Потом, аккуратно, медленно, он, используя щипцы, открутил крышку фляжки… аккуратно… аккуратно… вот так…
(Стук ног на ступенях под ним, и приглушенный крик. Это была маленькая старая дама, живущая этажом ниже.)
Он не мог себе позволить спешить.
Он ухватил щипцами фляжку, и осторожно, изо всех сил стараясь даже малюсенькой капли не пролить, перелил содержимое в пластиковое ведро. Хватит одного неправильного движения.
Вот.
Потом он примерно на шесть дюймов открыл дверь офиса и поместил ведро на ее верх.
Использовав щипцы, он привинтил обратно крышку фляжки, затем (грохот в коридоре возле его квартиры) снял перчатки, поднял поливалку и устроился за своим столом.
– Кроулии…? – позвал гортанный голос.
Хастур.
– Он там, – прошипел другой голос. – Я чувствую этого грязного маленького гада.
Лигур.
Хастур и Лигур.
Кроули стал бы протестовать одним из первых, большинство демонов в глубине души не злы. Они считают, что занимают в великой космической игре такое же положение, как налоговые инспекторы – делают, может, и непопулярную работу, но важную для функционирования всего аппарата. Если уж на то пошло, некоторые ангелы не были воплощением добродетели; Кроули встречал одного или двух, которые, когда дело доходило до праведного поражения грешников, гораздо сильнее поражали, чем было необходимо. В целом, у каждого была работа, и он ее просто делал.
А с другой стороны, были ребята вроде Хастура и Лигура, которым неприятное доставляло такое темное наслаждение, что их можно было даже принять за людей.
Кроули откинулся в своем превосходно сработанном кресле. Он попытался заставить себя успокоиться – ничего из этого не вышло.
– Здесь я, ребята, – прокричал он.
– У нас для тебя есть пара слов, – бросил Лигур (тоном, который намеренно подразумевал, что «пара слов» – синоним «ужасно болезненной вечности»), и согбенный демон толчком открыл дверь офиса.
Ведро покачнулось, а затем упало почти точно на голову Лигуру.
Бросьте в воду кусок соды. Посмотрите, как он пылает, горит, сумасшедше вертится, мерцая и похрустывая. Это было очень похоже; только отвратительней.
Демон шелушился, горел, мерцал. Жирный коричневый дым из него сочился, и он кричал, он кричал, он кричал… Потом он сморщился, сложился вовнутрь, и то, что осталось, поблескивая лежало на выжженном, почерневшем кругу на ковре, выглядя как горсть раздавленных слизняков.
– Привет, – кивнул Кроули Хастуру, который шел сзади Лигура, к сожалению, его даже не забрызгало.
Есть некоторые вещи, которые немыслимы; есть такие глубины, про которые даже демоны не поверят, что другие демоны опустятся до них.
– … Святая вода. Ах ты сволочь, – выдохнул Хастур. – Совершеннейшая ты сволочь. Он тебе ничего не делал.
– Пока, – поправил Кроули, который теперь чувствовал себя немного поспокойней – шансы стали поближе к равным. Ближе, но пока не равны, совсем не равны. Хастур был Адским Герцогом, Кроули не был и местным советником.
– Судьбу твою матери в темных местах шепотом рассказывать будут, чтоб напугать детей своих, – проговорил Хастур, после чего почувствовал, что язык Ада тут не годится. – Тебя, парень, отправят прям к чистильщикам, – добавил он.
Кроули поднял зеленую пластиковую поливалку и угрожающе ей помахал, так что вода внутри заплескалась.
– Иди отсюда, – бросил он. Он услышал, как внизу звонит телефон. Четыре раза, а затем включился автоответчик. Маленькой частью мозга он задумался, кто бы это мог быть.
– Ты меня не напугаешь, – отозвался Хастур. Он глядел, как струйка воды вытекла из носика и медленно скатывалась по боку пластикового хранилища, к руке Кроули.
– Ты знаешь, что это? – спросил Кроули. – Это поливалка для цветов от Сейнсбери, наидешевейшая и самая действенная в мире. Может выстрелить в воздух славной струей воды. Мне нужно тебе говорить, что в ней? Она тебя может превратить в это, – он указал на грязь на ковре. – Иди отсюда.
Потом струйка с бока поливалки достигла скрученных пальцев Кроули и остановилась.
– Ты блефуешь, – проговорил Хастур.
– Может, и так, – ответил Кроули тоном, ясно дававшим понять, что он и не помышлял о блефе. – А может, и нет. Тебе кажется, что удача на твоей стороне?
Хастур сделал жест, и пластиковый шарик растаял, как рисовая бумага, залив водой весь стол Кроули и весь его костюм.
– Да, – ответил Хастур. А затем он улыбнулся. Зубы его были слишком остры, и язык его между ними колыхался. – А тебе?
Кроули ничего не ответил. План А сработал. План Б – нет. Все зависело от плана В, и была тут одна проблема: он дальше Б совсем ничего не спланировал.
– Итак, – прошипел Хастур, – пора отправляться, Кроули.
– Думаю, есть кое-что, что тебе нужно знать, – бросил Кроули, пытаясь выиграть время.
– И что? – улыбнулся Хастур.
А потом зазвонил телефон у Кроули на столе.
Он поднял трубку и предупредил Хастура:
– Не двигайся. Есть кое-что очень важное, что тебе нужно знать, правда. Алло?
– Нгх, – проговорил Кроули. Затем он проговорил: – Не. Тут со мной старый друг.
Азирафаил повесил трубку. Кроули задумался, что ему было нужно.
И неожиданно план В возник, прямо у него в мозгу. Он не положил трубку. Вместо этого он проговорил:
– Ладно, Хастур. Ты прошел проверку. Готов начать играть с большими парнями.
– Ты с ума сошел?
– Не-а. Неужто не понимаешь? Это проверка была. Повелители Ада должны
