— Почему?
— Скупой он очень и какой-то придуманный. Нам он представился как журналист из «Известий». У него даже удостоверение было. А потом в «Авроре» они встретили директора комиссионки из Столешникова, так он этого Юру вообще Борей называл, и подруга потом сказала, что Юра-Боря — адвокат.
— А как вы думаете, почему они разошлись?
— Год с лишним он на ее шее сидел. Она его одевала, кормила, в ресторанах за него платила и не знала, кто же он такой.
— Лена, вы можете сделать мне одолжение? Личное?
— Конечно.
— Вы завтра работаете?
— Да, моя смена.
— Мы придем часиков в восемь. Подъезжайте к нам с вашей тележкой и заговорите с Юрой, только обязательно назовите его по имени.
Лена засмеялась:
— Я завтра устрою вам маленький сюрприз.
— При своей работе я сюрпризов крайне опасаюсь.
— Этот вам понравится.
В ресторан они пришли ровно в восемь. Сели за большой стол у входа в бар. К ним сразу же подошел официант, принял заказ. Сидели, смеялись, слушали знаменитый женский оркестр. Когда певица Соня закончила песню о перелетных птицах, к их столу подкатила самоходка.
— Здравствуйте, дорогие гости, — улыбнулась она заученной улыбкой, — шоколадные наборы, коньяк «КВ», мадера крымская, папиросы «Совьет Унион», сигареты «Тройка». Что желаете?
— Бутылочку «КВ». — Сергей Голованов достал деньги.
— А вы, Юрочка? — обратилась самоходка к Леве. — Вы же любите крымскую мадеру. Я специально для вас оставила пару бутылок.
Вся компания за столом с недоумением уставилась на Леву.
— Одну минутку… — Он встал из-за стола, взял Лену под руку и повел в глубь зала.
Вернулся он через несколько минут, сел за стол и сказал, улыбнувшись:
— Перепутала она меня. Вернее, мое имя.
— Как так? — удивился Владик Сивцов. — Ты же на моих глазах несколько раз с ней шептался. Ты что, всем бабам, с которыми спишь, разные имена называешь?
— Ладно тебе, — смущенно потупился Лева, — у всех свои приемы.
А через зал к их столу шел знаменитый московский человек — директор комиссионки из Столешникова.
— Добрый вечер, — поздоровался он со всеми и обратился к Леве: — Боренька, я вашу просьбу выполнил. Отложил неплохие заграничные туфли на каучуке.
— Пойдемте обсудим. — Лева вскочил, чуть не опрокинув стул, его лицо внезапно стало жестким и злым.
— Ребята, — спросил Гарик Юхимов, — Что такое? Как это понимать?
— Я вам потом объясню, — сказал Ельцов, — Давайте отсюда по одному и к Сереге в мастерскую. Тем более он марочным коньяком запасся. Я сам поговорю с этим многоименным
