Она покачала головой.
— Тебе не перерезать провода. Сам же сказал, что не можешь пошевелиться! Ты же толком ничего не видишь!
Его взгляд стал холодным, отчужденным.
— Нет проблем. Я это сделаю.
Он лгал. Ему не справиться одному, однако он не хотел рисковать ее жизнью.
Прошли еще две минуты из тех, что у них остались.
— Итак, — сказала Памела, — ты собираешься пожертвовать жизнью ради меня?
— Это моя работа.
Мог ли хоть кто-нибудь усомниться в том, что он влюблен в нее? У Памелы перехватило дыхание. Она тоже любит его! Памела кинулась к своей сумочке и услышала за спиной его обеспокоенный голос:
— Прошу тебя, Памела! Уходи!
Она не послушалась. Открыв сумочку, Памела вынула пудреницу, а затем вернулась, держа зеркальце перед его грудью, напротив бомбы.
— Теперь видишь?
Он понял, что не стоит препираться. Время было слишком дорого.
— Поверни его чуть правее.
— Так?
— Не так сильно… Ниже… Хорошо.
Три минуты. Осталось только три минуты!
— Просто отлично, — пробормотал Роналд, его руки двигались, глаза не отрывались от зеркала. — Прислони его к чему-нибудь. А затем уходи.
— Зеркало не к чему прислонить.
Роналд сохранял поразительное спокойствие. Когда он нацелился ножницами на красный провод, Памела задержала дыхание. И тут ей стало смешно. Что толку задерживать дыхание, когда ты на волосок от того, чтобы взлететь на воздух?
Ножницы щелкнули. И Роналд чертыхнулся.
— Не тот!
Онемев от ужаса, Памела наблюдала, как он неожиданно изогнулся всем телом и принялся перерезать провода, которые опутывали его тело.
Все! Сейчас они умрут!
— Рон…
Не ответив, он рывком поднялся с пола, пробежал через комнату и выскочил на балкон. Памела поднялась на ноги, чувствуя странное оцепенение. Она видела, как Роналд, широко размахнувшись, швырнул бомбу как можно дальше в сад.
Она взорвалась в воздухе, и огромный огненный цветок расцвел перед окнами кабинета. Красно- оранжевые языки пламени взвились над деревьями. Затрещали ветки. Искореженные сучья полетели в огонь.
Роналд опрометью бросился из комнаты. Памела побежала за ним — достаточно быстро, чтобы заметить, как он направляется в сторону гаража. Обернувшись через плечо, Роналд рявкнул: — Иди в дом!
Ледяной воздух обжигал легкие. С каждым вдохом в гортань словно впивались невидимые иглы. Но Памела решила, что не допустит, чтобы Роналд преследовал Фреда Хартона в одиночку. Она совершила достаточно ошибок. Боковым зрением Памела увидела, как Марибель и Никалс выскочили из комнаты шофера. Роналд уже был за рулем черного служебного седана. Ноги сами внесли ее в гараж — и вовремя. Она распахнула дверцу и плюхнулась на сиденье рядом с ним.
— Нет, Памела! — крикнул он, нажимая на газ. — Я высажу тебя у ворот. — Роналд бросил на нее быстрый взгляд. — Сделай доброе дело.
— Все, что угодно. — Да она жизнь отдаст за него.
Роналд указал подбородком на тротуар.
— Приготовься выскочить!
Машина стремительно набирала скорость.
— Прости, — ответила она холодно, глядя на ползущую вверх стрелку спидометра, — но я оставила дома парашют.
— Очень остроумно! Я остановлюсь.
— В этом нет необходимости.
— Здесь командую я! — бросил Роналд.
— Тебя бы здесь не было, если бы не я! — резко сказала Памела. Ее голос задрожал, когда она вспомнила ужас прошедших минут.
— Я бы не попал в беду, — поправил он, — если бы не ты.
В этот момент зашуршало радио. Роналд схватил переговорное устройство и нажал красную кнопку.
— Агент шесть-семь-два, — сказал он в микрофон. — Роналд О'Коннел. Преследую Фреда Хартона. Кто на связи?
— Машина семьдесят четыре, — раздался голос. — Также преследуем преступника.
— Машина семьдесят восемь, — сказал кто-то еще.
— Вертолеты в воздухе.
Когда они достигли ворот, Памела выскочила наружу и набрала код. Поскольку они открывались медленно, у нее была возможность забраться обратно в машину, прежде чем Роналд уехал без нее.
Без пальто, растрепанная, Памела откинулась на кожаную спинку сиденья. Пристегивая ремень безопасности, она услышала, как снова раздался голос из семьдесят четвертой машины.
— Я только что связался с вертолетом. Пилот засек подозреваемого, он движется на северо- запад.
К разговору подключился пилот.
— Вижу угнанную машину. Поворачивает налево… Направляется к выезду из города.
Роналд напряженно смотрел вперед, лицо его словно окаменело. Пилот снова заговорил:
— Машина движется со скоростью девяносто миль в час. Вам следует ехать побыстрее.
— Тебе лучше выйти, Памела, — сказал Роналд, тем не менее, нажимая на газ. Голые деревья по обеим сторонам дороги слились в одну черную линию. — Если он будет стрелять, ты можешь пострадать.
— Мы пока даже не видим его, — ответила Памела, борясь с чувством вины, которое неотступно преследовало ее. Может, она только вообразила себе там, в доме, что видит любовь в его глазах? — Но я сделаю все, как ты скажешь.
— Надеюсь. — И затем, все еще слушая слова пилота, который описывал движение машины, Роналд спросил: — Почему?
Она бросила на него недоуменный взгляд.
— Что — почему?
— Почему ты писала эти письма? — Его голос был чересчур спокойным, как в те минуты, когда взрывное устройство лежало у него на груди. — Я нашел коробку с конвертами в твоей комнате, — продолжал Роналд. — А в лаборатории подтвердили, что отпечатки пальцев твои. Ты надевала резиновые перчатки. Тебе их дала Марибель, верно?
Памела не ответила, глядя вперед, на дорогу. Она не могла поверить, что все это происходит с ней. Совсем недавно окружающий мир казался ей таким простым, таким безобидным! Даже любовь казалась для нее игрой. Любовь! Но теперь она знала, что не желает потерять Роналда. Когда же ее жизнь успела так сильно измениться? Что произошло?
Она пыталась осознать это — и не могла. Мимо пролетали фонари и освещенные подъезды домов. Памела тяжело вздохнула. Несколько минут назад ее любимые старые деревья взлетели на воздух. А ведь это мог быть Роналд. Или она. Или ее отец. Или Марибель. При этой мысли она судорожно вцепилась ногтями в кожу сиденья.
