макушке, днем же аккуратно стягивала локоны сзади шифоновым шарфом. Но сегодня она решила оставить их свободно падающими мягкой волной на плечи. Это сразу же превратило ее в ровесницу Амаранты и Лидии. Она совсем не походила сейчас на вдову.
Вскоре за ней зашел Георгиос, и Диана отметила, как он все-таки мил, несмотря на некрасивое лицо и полноту.
– Михаил все еще где-то бегает, выбирая дамам букетики на корсаж, – рассмеялся он. – Говорит, что Пол никогда не заботится о таких пустяках. Но я этим прохвостом уже сыт по горло, ждать его не стал и принес тебе это. – Он протянул ей изящную маленькую бутоньерку.
Диана восхищенно улыбнулась.
– Не рискну пригласить тебя к себе в комнату, ведь я не у себя дома, – извинилась она. – Подожди немного, я закреплю цветы булавкой.
Когда Диана вновь появилась в холле, она с сожалением заметила:
– Я бы с удовольствием угостила тебя шерри, но здесь мне плохо удается роль хозяйки.
Георгиос сочувственно взглянул на нее:
– Могу себе представить, что это для тебя значило – иметь мужа, дом, потом все потерять в одночасье и начинать с нуля. Могу сказать только одно: время лечит раны, а мы с Михаилом считаем тебя бесценным сокровищем. Дело не в знании нескольких языков – ты очаровательная и умнейшая леди.
– Георгиос! Вот это речь! Как мило с твоей стороны сказать мне все это, – поблагодарила Диана, взяв его под руку, когда они шли к машине.
– Моя дорогая, хоть я и не обладаю ни красноречием Михаила, ни его выразительными глазами, но тоже не лишен чувствительности к женской красоте.
Диана улыбнулась, переняв его шутливый тон:
– Разве могло быть иначе, ведь ты родился и вырос на Кипре?
– Ну, для этого достаточно и половины греческой крови, – ответил он, галантно распахивая перед спутницей дверцу машины. – Взять хотя бы Пола! Насмешники утверждают, что старина Зенон больше восхищается мраморными богинями, чем женщинами из плоти и крови. Но он такой же пылкий, как каждый из нас, правда, с каплей британского упрямства. Пол слишком разборчивый, только и всего, он не разменивается на мелочи.
– Ну, похоже, он уже выбрал необыкновенно красивую и обаятельную девушку, – натянуто улыбнулась Диана.
Георгиос что-то неразборчиво проворчал, включая зажигание, так что англичанка не поняла, согласился ли он с ней, и они поехали в отель.
Остальные ждали их в роскошном холле. И если Диана хотела произвести фурор, то легко преуспела в этом. Новая прическа сразу же преобразила ее. Теперь она выглядела не просто юной, но какой-то ранимой и недоступной. Всегда красивая даже в строгой деловой одежде, сегодня вечером она была чудо как хороша. Несколько секунд стояла тишина, затем Пол, преодолев неловкость, дружески поприветствовал новоприбывших и подвел к остальным. Все мгновенно расслабились и вновь продолжили разговор. Диана оказалась в незавидном положении – ее греческий не позволял понять все шутки, но вскоре девушка догадалась: Амаранта и Лидия ликуют, что им разрешили выйти в свет без присмотра пожилых родственников.
– Это все благодаря вам, миссис Мортон, – объяснила ей Лидия. Ее черные глаза светились радостью. – Мама сначала возражала, потому что отец очень уж эмоционально читал в вашу честь высокопарные английские стихи. Она вообразила, будто вы развелись с мужем и приехали на остров в поисках развлечений.
– Но когда мы с Полом рассказали, что вы овдовели в двадцать четыре года и раньше работали учительницей, она успокоилась, – быстро перебила ее Амаранта. – Она решила, что ее невинные крошки будут под достойным присмотром.
– Видела бы она вас сейчас, – озорно вставила Лидия. – Даже отдаленно не напоминаете степенного педагога!
Пол решил положить конец этому фонтану остроумия.
– Как рассудительный профессор археологии и старший братец, я прекрасно подойду на роль строгого пастуха, – заметил он, сделав знак официанту принести напитки новым гостям.
Вечеринка удалась на славу, несмотря на то, что Диана время от времени чувствовала уколы ревности, замечая поразительное взаимопонимание между Полом и Амарантой. Но она прекрасно скрывала свои чувства от чужих взглядов. Неожиданно для себя англичанка обнаружила, что Амаранта нравится ей гораздо больше, чем при первой встрече в Ларнаке, в доме старой тети. Девушка сейчас держала себя свободнее, была гораздо дружелюбнее, и, хотя, как считала Диана, причиной этому, несомненно, был Пол, она не могла изменить своего мнения о сопернице.
Когда ужин закончился, гости перешли в комнату для отдыха, куда им подали кофе, и тут сложилась щекотливая ситуация. Из соседнего зала доносились звуки танцевальной музыки, и девушки заявили, что хотят танцевать. Михаил с энтузиазмом поддержал предложение.
– Вообще-то я планировал пригласить всех в кино, – холодно заметил Пол. – Тем более, что миссис Мортон еще не танцует, правда, Диана?
Но ответ Дианы потонул во взрыве протеста юных гречанок.
– От иностранцев не ждут, чтобы они соблюдали наши древние обычаи! – возмутилась Амаранта. – Даже в Афинах большинство греческих женщин мыслят прогрессивно.
– Миссис Мортон, – умоляюще обратилась к ней Лидия, – вы наверняка любите танцевать, так же как и мы! Никто не осудит, если вы присоединитесь к нам. В конце концов, вы совсем не похожи на несчастную старую вдову. Вам никто не даст больше двадцати.
Пол не одобрил поведения Лидии, считая, что ее слова могли обидеть Диану. Проигнорировав девушек, он повернулся к англичанке и вежливо, с необычайной мягкостью спросил, будет ли она чувствовать себя на танцах в своей тарелке или предпочитает пойти в кино?
Диане вдруг страстно захотелось закружиться с ним в танце, и вопреки здравому смыслу она ответила, покраснев:
– Я очень люблю танцевать. Да, я отказывалась раньше. Но с тех пор прошло несколько месяцев.
Пол, казалось, обрадовался.
– Тогда мы танцуем, – решил он.
Диана ожидала, что сначала он пригласит Амаранту, но, вероятно, из вежливости Пол быстро повернулся к иностранке:
– Можно вас?
«Я идиотка, – в отчаянии думала Диана, – делаю все, чтобы разлучить их». Однако, оказавшись в объятиях Пола, она перестала себя упрекать, чувствуя несказанную радость от его близости, от его сильных рук, от ощущения того, что они плавно двигаются в танце как единое целое.
Но как только Пол передал ее Георгиосу и пригласил свою кузину, былое раздражение и презрение к себе вернулись. Амаранта прямо-таки светилась от счастья, а Пол нежно склонился над ней, заслушавшись веселым, оживленным щебетанием девушки. Диана поняла, что минуты, которые доставили ей такое наслаждение, для него ничего не значили. Пол признал, что она отлично танцует, только и всего. «Да, я неплохая партнерша, – подумала Диана, – впрочем, как и большинство присутствующих девушек. Ритмичность и грация у них в крови. Во мне нет ничего особенного. Я для него пустое место». Однако она не позволила своим дурацким чувствам вылиться в пренебрежение к Георгиосу или Михаилу. Никто так и не догадался, что для нее приятная часть вечера закончилась после тех нескольких минут в объятиях Пола. Некоторые наблюдатели даже сочли, что ей больше понравилось общество Георгиоса – с ним она казалась более веселой и оживленной.
В благодарность тот выразил желание доставить ее обратно в пансион. Пол, подошедший под руку с Амарантой и Лидией, не имел ничего против, лишь Михаил взбунтовался.
– Ты привез Диану сюда, – возразил он, – и будет справедливо, если я провожу ее домой. Правда, Зенон?
Но Пол только улыбнулся.
– Дочери богов способны сами сделать выбор среди смертных мужчин, – заявил он.
