Клеймо красоты

Да… совет еще тот: прокопай, дескать, стену! Вот так. Ни больше и ни меньше. Но ведь раскопал же этот страдалец! Может, и ему удастся?..

Стена, вот именно – стена стояла перед ним – поболее Великой Китайской! Цифры, буквы, титлы… Книги пророков Даниила и Осии, Иоиля и Амоса, Авдия и Ионы, Михея и Наума, Аввакума и Софронии, Аггея и Захарии, а также Малахии. Потом Первая книга Маккавейская, вторая и третья, а также Третья книга Ездры. На этом кончался Ветхий Завет – и начинался Новый: Евангелия от Матфея, Марка, Луки и Иоанна, Деяния святых апостолов, Соборные послания апостолов, персональные послания Павла к римлянам, коринфянам, галатам и прочая, и прочая, и прочая, а под занавес – Откровение Иоанна Богослова, жуткий Апокалипсис, Конец света, Страшный суд, пришествие Антихриста…

Антихриста?

У него вдруг задрожали руки при этом слове, однако вовсе не от священного ужаса. Бегуны (или странники) никакого пришествия Антихриста не ждут. Они считают, что царство его уже наступило на земле. Не исключено, что они правы…

Но сейчас не это волновало его. А что, если начать с конца? Ничего ведь не изменится, если он перескочит через вторую половину Ветхого и весь Новый Завет и обратится прямиком к Откровению Иоанна Богослова. Как говорил один знакомый, на судьбы мировой революции это не повлияет. А вот насчет его личной судьбы…

Время было позднее, наутро предстояло рано вставать. Он лег в постель, но уснуть не мог. Посмеиваясь над собой, встал, зажег лампу, открыл книгу в кожаном, уже изрядно захватанном переплете…

Глава 1, стих 8: «Азъ есмь алфа и ?, начатокъ и конецъ, глетъ гдь, сый и б?, и гр#дый вседержитель…» – «Я есть начало и конец, глаголет Господь, сущий, и настоящий, и грядущий Вседержитель…»

Ну что ж, звучит впечатляюще, пусть даже ? обозначена почему-то буквой, а не словом, как алфа, хоть и с пропущенным ь…

Повинуясь непонятному побуждению, он решил не читать дальше, а приписать сюда же восьмой стих второй главы, потом третьей и так далее – до восьмой включительно. Так сказать, довести идею восьмерки до абсурда.

Уговаривая себя, что ничего, мол, не теряет, он начал писать, привычно выводя полууставом все эти боукы и глаголи, веди и живете, зело и оуки, людие и покои, ферты и черви, фиту и ижицу[10]…

Как же это все красиво, как же удивительно прекрасно все это сказано у Иоанна! Вот, к примеру, в 4-й главе: «И животна четыре, единъ кождо внvтри ихъ, имый по шесть крилъ окрестъ и внvтрь юдv исполненъ бысть очесъ: и поко# не имv? е день и но? ь гаю? е: стъ, стъ, стъ гдь бгъ вседержитель, иже б?, и сый, и гр#дый» – «И каждое из четырех животных имело по шести крыл вокруг, а внутри они исполнены очей; и ни днем, ни ночью не имеют покоя, взывая: свят, свят, свят, Господь Бог Вседержитель, сущий, настоящий и грядущий».

Ну и, наконец, 8-я глава: «И вторый агглъ вострvби, и #к| гора велика огнемъ жегома въвержена бысть в море. И бысть третi# часть мор# кровь» – «И второй ангел вострубил, и словно гора огненная была ввержена в море, и стала третья часть моря – кровь».

Ладно, главное, не отчаиваться. Еще одна попытка – с титлами.

«Господи, – подумал он с каким-то детским страхом, торопливо водя ручкой по листку. – Господи, помилуй…»

Ну, благословясь!

Н – 50, в тексте, выписанном из «Откровения», это буква в, рд – 100 и 4, значит, 104 – о, рiв – 100, 10, 2, то есть 112 – и, рк – 120 – м, рмд – 144 – я, рни – 158 – о, рзи – 178 – т, уои – 478 – ц, упа – 481 – а, уч? – 499, – и, фiа – 511 – с, фi? – 519 – ы, фки – 528 – н, флд – 534 – а… Воимяотцаисына…

Что? Во имя отца и сына?!

Да ну, нет, быть того не может. Это случайное совпадение, совершенно случайное, уверял он себя, стиснув вдруг заледеневшие пальцы. Надо попробовать заглянуть куда-нибудь в середину. Вот здесь, что ли, еще покопаться?

Рнs – 156 – п, рн? – 159 – о, сид – 284 – п, спз – 287 – е, ткз – 327 – ч, тки – 328 – е, тлз – 337 – н, уз – 406 – i, тне – 355 – ю, тkз – 367 – г, тпг – 383 – л, уis – 416 – v, фkи – 568 – б, фог – 573 – и… Попеченю глби земны# преданъ.

«Попечению глуби земной предан» – то есть закопан! Зарыт клад?

Что дальше, что дальше?!

Дальше получилось: Первокрестъ и дары мнози.

Первокрест и дары многие?!

Ветром и дождем свистела за окном ночь, а на листке выстраивались буквы, слова, строки:

«Во имя отца и сына и святаго духа, аминь.

На полнощь от земли Аввакума воздвижен бысть знак веры истинной. Попечению глуби земныя предан Первокрест и дары мнози, кои кесарь Констянтин, сын Леонов, дасть Ольге, егда крестише ея в Царюгороде в лето 6463.

Сохрани, брате, тайну сию, и Христос имать сохранити тя, якоже сохрани Ноя в ковчезе, и Лота от содомлян, и три отроци от пещи, тако и тя избави от сетий диавола. Жала птицы стерегися страха ради твоего.

Помни: внезапу Судия прииде, коегождо деяния обнажатся, но страхом зовем в полунощи: свят, свят, свят еси, Боже! Слава те, Боже наш, помилуй нас, слава тебе!»

Наконец он положил ручку и какое-то время недоверчиво смотрел на словесную вязь.

«Раскопай в стене!» – вспомнился ехидный совет Иезекииля.

– А ведь раскопах, – прошептал онемевшими губами. – Раскопах! Раскопах!

Ну, до этого было еще далеко.

* * *

Псих почти не спал в эту ночь. А кто на его месте мог бы спать? Его словно било изнутри, скручивало током такого напряжения, какого, чудилось, не испытывал раньше. Да нет, всякое бывало, иной раз и вспоминать жутко, но вчерашний день тоже непросто дался… непросто! Эта непомерная работа, этот непомерный риск, эта смертельная угроза – он не привык к такому! Хотя риск – это было его ремесло, он всегда любил ходить по краю, но только вчера понял, что рисковать, когда имеешь дело с людьми, и попытаться быть на «ты» с такой стихией, как лесной пожар, – это разные вещи. Абсолютно разные! Хотя бы потому, что человека, пусть и самого опасного, можно взять на пушку, а стихию – нет. Если идти на таран, в лоб, то человек отвернет в сторону – даже самый смелый. Дойдет до края, дотянет до