большому зеркалу?
— Нет, — буркнула Алёна на оба вопроса, но расшифровку выдала в краткой форме: — Она мне в груди велика.
Торопливо потянула с себя блузку и вдруг замерла: ноздрей ее коснулся незнакомый запах. Духи… интересные духи! Весьма чувственный, хотя и несколько грубоватый аромат. Почему-то ими пахнет от блузки. Это что, аромат ткани? Как бы не так! Пахнет под мышками, пахнет в вырезе, пахнет под воротничком. Блузка надушена. Невозможно так пропитать вещь духами, только однажды примерив ее. Ее кто-то носил, и не один день, вот в чем дело!
— Вообще-то эта вещичка уже ношеная. — Алёна вышла из примерочной с возмущенным видом и сунула продавщице блузку. — Она пахнет какими-то очень тяжелыми духами!
Тоня Климова уткнулась носом в комок алого шелка, потом подозрительно повела ноздрями в сторону Алёны.
— Да, — пробормотала озадаченно, — у вас пристрастия умеренные — «Burberry Brit Red». А это… «Agent Provocateur».
— «Ажан провокатёр»? — повторила Алёна. — Агент-провокатор? Что, серьезно так называются духи?
— Конечно, — кивнула Тоня Климова. — Я раньше работала в «Ланкоме», хорошо в запахах разбираюсь. Тем более аромат очень модный, его все берут, и если он идет даме, и если нет. На духи ведь тоже мода существует. Правда, дамы покупали «Agent Provocateur Maitresse», «Агент провокатёр госпожа», это женский аромат. А здесь мужской парфюм, я слышу. Впрочем, некоторые дамы у нас покупали более дерзкие духи. Говорят, многие смешивают разные запахи, мужские и женские. Конечно, может получиться фантасмагорическое сочетание…
— Не о духах речь, — перебила Алёна. — Меня изумляет, что у вас выставлены и продаются поношенные вещи! А ценник, если присмотреться, заново приколот, не фирменный…
Лицо Тони Климовой сделалась цвета блузки.
— Наверное, — пробормотала она пристыженно, — то есть… может быть, то есть это скорей всего… хозяйка брала блузку для рекламного показа товара. Знаете, бизнес-леди иногда надевают на такие демонстрации модели из своих бутиков, чтобы представить оригинальные коллекции.
— Ага, — глубокомысленно кивнула Алёна, — понимаю теперь, где я уже могла видеть эту блузку. Наверняка на одном из таких показов. — На самом деле она в жизни не была на подобных шоу, но кому это интересно? — А ваша хозяйка — она высокая, с пышной грудью и тонкой талией?
— Нет, ой, нет! — хихикнула Тоня. — Она беленькая, кудрявенькая, розовенькая, полненькая такая, совсем даже не высокая, а насчет талии… — Тоня стыдливо отпустила глаза и умолкла.
Собственно, слова были излишними: гримаска говорила сама за себя.
В эту минуту зазвонил телефон на прилавке, и Тоня отошла, не переставая хитро улыбаться.
Алёна задумчиво смотрела ей вслед. Забавно… Невысокая полная женщина без талии в эту блузку точно не влезла бы. Значит, хозяйка давала ее кому-то другому. Для показа или?..
— Здравствуйте, Наталья Владимировна! — воскликнула тем временем Тоня с такой радостью, что легко можно было угадать, с кем она говорит. — Да, покупатели есть, одна дама. Хотела блузку купить, алую, фирма «Helen Lionelе», я ее в витрину выставила, но эта дама почувствовала, что от блузки духами пахнет, я сказала, может, это вы надевали ее на показ моделей… хотя духи вроде не ваши… Может, скидочку дадим, а? Что?
Голос Тони упал, как ртутный столбик при резком похолодании. И до Алёны долетел из трубки громкий, даже пронзительный крик:
— Идиотка! Я же сказала — повесь на стойку среди других вещей! И какая тебе скидочка еще, она же и так под уценку попадает, это же модель из старой коллекции! За каким чертом ты ее сунула в витрину?!
Тоня что-то лепетала, пыталась оправдаться, заглушая хозяйское возмущение. Наконец она положила трубку и повернулась к Алёне. Глаза ее блестели, полные слез.
Алёна торопливо прикрыла любопытство, которым так и загорелось ее лицо, маской глубокого сочувствия. Нет, конечно, она и в самом деле очень сочувствовала Тоне Климовой, тем паче что некоторым образом была виновницей скандала, который закатила продавщице хозяйка.
— Что случилось, Тонечка? — спросила она самым проникновенным на свете голосом. — Суровые законы капитализма в действии?
— Да ну ее в… — Нежное создание в стразах употребило такое утилитарное название некоей части человеческого тела, что у Алёны Дмитриевой, ненавидевшей инвективную лексику, ощутимо завяли уши. — Наехала на меня, главное, что я выдала коммерческую тайну. Ё-пэ-рэ-сэ-тэ, какая тайна?! У нас в клиентках главная организаторша этого шоу моделей, фиговый листок, так она здесь позавчера, что ли, была, звонила об этом их дурацком шоу на все стороны, Наталью приглашала участвовать, та, конечно, со всех ног туда побежит, ради рекламы бесплатной она зарежется! — В голосе Тони прозвенело отчетливое презрение, но Алёне было не до обуревавших продавщицу чувств, ее интересовало другое.
— Фиговый листок?! — изумленно повторила она. — Это что ж такое?
— Название магазина, конечно, — снисходительно пояснила Тоня. — У нас дамы все, как шпионки, с кличками, — по названиям своих магазинов. Так хозяйка завела, так и пошло.
— Ну, я так понимаю, «Фиговый листок» — это магазин белья? — предположила Алёна.
— Да я не знаю, если честно, — призналась Тоня. — Во-первых, их тут туева хуча ходит, я же говорю, а магазины из рук в руки переходят, названия все время меняются. У меня головы не хватает — все их запомнить! Изощряются дамы почем зря. «Роза Азора»…
— Это цветочный? — перебила Алёна.
— Да нет, это как раз магазин белья, мужского и женского. А «Фиговый листок», я вспомнила, это — пряности.
— Интересно, в чем его хозяйка выступает на показе моделей? — хихикнула Алёна. — Ее продукция вряд ли подойдет.
— Ну, она или у нас одевается для шоу, или в каком-нибудь другом магазине, который хочет себя прорекламировать. Бывает, что все дамы одеты в одном бутике — одежном, в одном — обувном, в одном — аксессуаров.
— Такой магазинный бенефис, — сказала Алёна. — Понимаю! Только странно, что я никаких «Роз Азора» и «Фиговых листков» никогда не улицах не видела.
— А вы бывали в крупных торговых центрах, ну, вроде «Режь, Публика!», «Этажи»? Они там все и расположены.
— Ах да, — кивнула Алёна. — Теперь вспомнила, видела я что-то такое…
На самом деле, нельзя вспомнить то, чего не знаешь. В «Режь, Публика!» и в «Этажах» Алёна не поднималась выше подвальных уровней, где находились очень хорошие продуктовые магазины. Общение с ними ее кошелек выдерживал. Но все эти бутики… Да и ладно, можно и без бутиков прожить. Вот ей, к примеру, нравилась сеть магазинов женской одежды «Glance». Шьют в Москве, ну и что? Цены по карману, вещи хорошие, дизайн симпатичный, а главное, и платья, и брюки, и блузки сидят на Алёне идеально. А обувь она предпочитала в «Эколасе» покупать. С ее размером, знаете ли, особо не разбежишься, да и подъем у нее высокий, тоже проблема непростая!
— Еще есть «Рыцарь моего сердца», — продолжала, увлекшись, Тоня. — Это магазин перчаток, зонтов, сумок, ремней. «Бонжур» — кофе, чай, разные виды сахара: и коричневый, и тростниковый, и разный-всякий. «Снежный человек» — меховая и кожаная одежда. «Красный шерл» — это…
— Ювелирный, конечно? — предположила Алёна.
— Не совсем. Дорогая бижутерия. «Мур-мур» — сеть бельевых магазинов, главные соперники «Розы Азора». Бельем торгуют и «Лакорида», и «Амор», и «Либидо»…
Алёна слушала Тоню, а мысли ее текли в другом направлении. Думала она о хозяйке магазина «Шалон», которая так бурно возмутилась тем, что алая блузка попала в витрину. Возможно, конечно, репутации магазина повредило бы, окажись модель прошлогодней коллекции выставлена среди новых вещей. А может быть, тут дело в другом?
Конечно, нельзя точно утверждать, но что, если Варвара Никитична узнала блузку? Что, если именно в
