Василиса так и не успела прийти в себя, а Василий уже обнимал, целовал ее, хлопал по плечу и все приговаривал:
— Афродита! Черт возьми! Я тебя нашел!
Наконец и она смогла из себя выдавить:
— Боже мой! Тезка!
Какая-то проходившая мимо парочка посмотрела на них, как на чокнутых. Они счастливо рассмеялись, перехватив их взгляд, и одновременно заговорили:
— Нам обязательно надо… — начал Василий.
— Мне о стольком нужно… — перебила его Вася.
Они на мгновение замолчали, потом Василий взял ее за руку и твердо произнес:
— Я не знаю, куда ты направляешься, но, судя по всему, ты не очень торопишься. Давай зайдем вон в то кафе, выпьем по чашечке кофе и ответим друг другу на пару наболевших вопросов.
Они сосредоточенно, движимые одной целью, вошли в кафе, выбрали столик, Василий принес кофе, сел, взглянул на Василису.
— Ты замужем? — спросил он.
— Нет. А он?
— Тоже не замужем. Вася облегченно рассмеялась и на всякий случай уточнила:
— И не женат?
Тут хохотнул Василий и недоверчиво взглянул на Василису.
— А ты изменилась, — удивленно проговорил он. — Господи, да ты жутко изменилась, — изумление его росло. — Как я тебя только и узнал? Вот сейчас бы ни за что не узнал, — честно признался он.
— Постой, скажи, а где Игорь?
— Шляется по заграницам уже второй месяц. Когда он не смог тебя найти, а ты все не объявлялась… А кстати, почему ты не звонила? — Василий подозрительно посмотрел на Василису.
— Меня Марина из квартиры выгнала. Произошло это ночью, я тогда была не совсем в порядке… — Она запнулась. — В общем, часть вещей я у нее забыла, среди них и записную книжку. Потом я долго болела, а когда выздоровела, не могла вспомнить телефон. — Вася виновато развела руками. — К тому же Марина сказала, что Игорь женится на ней…
— Вот дрянь! — не выдержал Василий. — А ты знаешь, я ведь ее видел недавно.
Вася вопросительно взглянула на него.
— Она и правда вышла замуж за страшно крутого парня, из «новых русских». Я ее случайно встретил на улице, она куда-то очень спешила, и мне не удалось поговорить с ней за жизнь. Тем более что на меня косо поглядывали ее охранники. Марина только и успела пропеть, как она замечательно живет, а я успел заметить ее затравленный взгляд и руки в синяках. От прежней Мариночки и следа не осталось.
Оба замолчали. Василиса была потрясена новостью и неожиданной жалостью, которую испытала к бывшей подруге.
— Ну, а Игорь? Как он? — спросила она Василия, хотя немного и страшась услышать, что он ее забыл.
— В тот вечер, когда тебя Марина выставила, Игорь был у вас дома. На него свалилась срочная командировка, и он очень хотел с тобой повидаться перед отъездом. А не дождавшись, оставил тебе записку, кольцо и уехал. Это он мне сам рассказал, — не без гордости сообщил ей Василий.
— Но я ничего не видела… — потерянно произнесла Вася.
— А ты и не могла ничего видеть. Твоя «лучшая подруга» об этом позаботилась.
Жалость к Марине, испытанная Василисой всего пару минут назад, под жарким чувством ненависти с шипением испарилась.
— Когда Игорь все выяснил, то бросился тебя искать. Ну и у него, как ты знаешь, ничего не получилось. — Василий сочувственно посмотрел на девушку. — Поскольку ты не звонила, он решил, что все кончено, и согласился на эту чертову командировку в один из филиалов банка. Уже два месяца как его нет в Москве.
— Я ведь только недавно вспомнила, где он живет. Нашла его дом. Знал бы ты, как я волновалась, когда звонила в его дверь. Но никто мне не открыл.
— Что вполне естественно, — вставил Василий.
— А потом, — продолжила Вася, — я иногда приходила к его дому, просто так, будто проведать…
— Ага, — Василий скептически окинул ее взглядом, — как на могилку.
Василиса с негодованием вскинулась на него — и осеклась. Она поняла, проницательный Василий попал в самую точку: да, как на могилку их любви, ведь она почти похоронила их чувство.
— Столько времени прошло, — Вася вздохнула и уставилась в окно, — наверное, Игорь забыл меня.
— Не думаю, — Василий покачал головой. — Он очень любит тебя. Такое быстро не забывается. Насколько мне известно.
— Правда? — выдохнула Василиса и с такой надеждой посмотрела на тезку, что у того защемило сердце.
Повинуясь какому-то внутреннему порыву, Василий предложил:
— Давай сходим сегодня вечером к Анне Михайловне. Вот уж кто тебе обрадуется.
— А это удобно?
— Ну что за глупый вопрос. Конечно!
— Сейчас мне на работу, я освобожусь около семи, — затараторила Василиса, словно уже боялась опоздать к Анне Михайловне.
— Давай сделаем так: я отвезу тебя на службу, а вечером за тобой заеду. И тебе не придется объяснять мне дорогу. В этом вопросе я почему-то не очень доверяю женщинам.
— Что касается меня, то правильно делаешь. Я могу так описать маршрут, что ты навсегда заблудишься в этом городе.
— Это я уже понял.
Всю дорогу Василиса широко улыбалась, она просто не могла сдержать радость, которая распирала ее. Василий, глядя на ее счастливое лицо, только ухмылялся. В глубине души он немного завидовал Игорю.
И вот Василиса опять была в этом доме.
Они сидели за столом на кухне — по древней московской традиции — и разговаривали, разговаривали, разговаривали.
Василиса улыбнулась, вспомнив подчеркнуто вежливое выражение лица Анны Михайловны, когда та открыла им с Василием дверь и не узнала ее. И как оно преобразилось, когда Василий торжественно произнес:
— Анна Михайловна, позвольте представить вам мою тезку, Васю Прекрасную, которую отлично знают в вашем доме, как я об этом догадываюсь по выражению ваших глаз.
И обычно сдержанная Анна Михайловна запричитала:
— Васечка! Как же так! Игорь так искал вас, где же вы пропадали? А ты, конечно же, случайно встретил… уж не знаю где… а ведь я говорила! Говорила!
Анна Михайловна провела их в гостиную, но скоро они перебрались на кухню, где и сели ужинать. Василису забросали вопросами, она не успевала отвечать, а потом и сама начала с упоением говорить о своей работе, новых друзьях, о Нине, ее Гаврилах, об ее гостеприимном доме, уже сейчас где-то глубоко внутри себя представляя, как завтра — вот так же взахлеб — будет рассказывать подруге о счастливой случайной встрече, о Василии, об Анне Михайловне, об ее гостеприимном доме… Вася запнулась: ей стало неловко от собственной восторженности.
«Пора бы уже повзрослеть, — строго выговорила она себе, а внутренний голос добавил: — И сделаться мрачной занудой».
— Во рту пересохло, — сказала Василиса вслух. — Я, наверное, вас совсем заболтала.
— Ну что ты, Васечка, — укоризненно произнесла Анна Михайловна. — Хотя, конечно, заболтала, я совершенно забыла про чай. Еще будете что-нибудь есть?
