быстро отстегнула страховочные ремни и, выбравшись из седла, широким шагом направилась к воротам. Узнавшие её охранники, седые, плотные мужики с бородами и странно смотревшимися пейсами, без лишних слов открыли ворота, впуская её вовнутрь.
Поздоровавшись с охраной, Сан осмотрелась и, не увидев того, кого искала, тихо спросила:
– А где Старший?
– У себя, в штабе, – хрипло выдохнул один из часовых. – Дорогу знаешь, или проводить?
– Знаю, спасибо. Мир вам, – улыбнулась Санта, направляясь в сторону приземистого бревенчатого здания, у входа в которое стоял часовой с автоматом.
Подойдя к часовому, молодому парню в армейских берцах, камуфляжной куртке и таких же штанах, она устало улыбнулась и попросила:
– Передай, пожалуйста, Старшему, что его ищет Санта, ночная ведьма.
Качнув в ответ длинными распущенными волосами, парень дёрнул за свисавший у двери шнурок. В ответ, словно чёрт из табакерки, из двери выскочил мальчишка лет семи и, удивлённо посмотрев на Санту блестящими карими глазами, вопросительно дёрнул часового за рукав.
– Передай Старшому, Санта его видеть хочет, – коротко проинформировал его парень и, поправив ремень автомата, прислонился к стене.
Мальчишка исчез за дверью, но уже через минуту снова выскочил наружу и, ухватив Санту за рукав, молча потянул за собой. Покосившись на него, часовой вздохнул и, переступив с ноги на ногу, снова уставился невидящим взглядом в пространство.
Чуть улыбаясь, Санта покорно пошла за маленьким проводником, хотя и сама отлично знала, где именно Старший встречает своих гостей. После того, как был уничтожен северный посёлок, первый Старший, он же полковник советской армии, фамилию которого она уже успела забыть, протянул недолго.
Инвалид полковник, внешне больше смахивавший на Кощея Бессмертного, сумел создать в зоне боеспособную религиозно-военизированную касту, железной рукой наводившую порядок на прилегающих к поселению землях.
Мечта полковника о приезде в зону настоящего религиозного лидера так и не сбылась. Жить в зоне было сложно. Поэтому после смерти полковника его место занял один из его ближайших соратников. Санта плохо знала этого человека, но жители поселения приняли его, и ей этого было достаточно.
Нового Старшего звали Алексей. Ни фамилии, ни того, чем он раньше занимался, Санта не знала. Впрочем, её это и не интересовало. Они несколько раз пересекались по совместным делам, и новоявленный Старший повёл себя достойно. Этого было достаточно.
Войдя следом за мальчишкой в просторную, жарко натопленную комнату, Санта нашла взглядом Старшого, как его здесь называли, и, улыбнувшись одними губами, поздоровалась:
– Мир тебе, Алексей.
– Мир тебе, Санта. Присаживайся. Поешь с дороги, или кофе? – предложил он.
Худощавый, среднего роста, он больше напоминал инженера средней руки, чем командира серьёзного боевого подразделения, с которым считались не только в ЗСВ, но и, чего греха таить, даже за её пределами. Присев на крепко сколоченную табуретку, Санта тяжело опёрлась локтями о стол и, вздохнув, ответила:
– Спасибо, Старшой. Только кофе.
– У тебя что-то случилось? – чутко отреагировал на её вздох Алексей.
– Парня я недавно потеряла. На границе. При перелёте в линзу попал, а когда соскальзывать начал, вышел прямо над границей. Из пулемёта сбили, – сама не зная зачем, ответила Санта.
– Хороший парень? – тихо спросил Алексей.
– Хороший. Разведчик. Напарник Немого.
– Ох ты! – всплеснул руками Старшой, и огорчённо покачав головой, добавил. – Жаль. Обоих жаль. И парня твоего, и Немого.
Кивнув, Санта ещё раз вздохнула и, вспомнив, зачем вообще явилась в это поселение, сказала:
– Ты прости, Алексей, что я тебя своими проблемами гружу. Я ведь по делу.
– Понимаю, что не просто так. Говори, – кивнул Старшой, усаживаясь за стол и наливая в кружку горячий крепкий кофе.
Чуть пригубив напиток, Санта отставила кружку и, собравшись с мыслями, принялась рассказывать о замеченных самолётах. Внимательно выслушав её, Алексей расстелил на столе самодельную карту и, протянув ей карандаш, попросил:
– Хотя бы ориентировочные места посадки указать можешь?
– Здесь и вот здесь, – уверенно ткнула она карандашом в карту. – Один точно сел, а второй дальше потянул, но думаю, не намного. Они оба к Одессе шли.
– Уверена, что не наши?
– Абсолютно. Я все самолёты в зоне наизусть знаю, а этих машин никогда не видела.
– Ну и ладно. Всё как обычно? Техника ваша, а всё остальное наше? – с лёгкой улыбкой спросил Старшой, больше подтверждая старую договорённость, чем заключая новую.
– Как обычно, – кивнула Санта. – Вы рискуете больше. А пилоты только у меня есть.
– Это верно, – вздохнул Алексей. – Может, стоит подумать, как соединить наши силы? У толкового войска всегда своя воздушная поддержка должна быть.
– Может, и стоит, – вздохнула Санта. – Только прости, Старшой, не сейчас.
– Понимаю, – с достоинством кивнул Алексей. – Но как только дело сладим, к этому разговору вернёмся. Договорились?
– По рукам, – улыбнулась, Санта и, допив кофе, медленно поднялась на ноги.
– Как всё сделаем, я в «гнездо» своего паренька пришлю, – сказал ей на прощание Алексей.
Молча кивнув, Санта вышла из штаба и, пройдя к своему мотоплану, уселась в кресло. Запустив двигатель, она уверенно подняла машину в небо и, заложив вираж, направила её в сторону «гнезда». Теперь, когда дело было сделано, ей оставалось только вернуться домой и сообщить ребятам о появлении в зоне посторонних и подобрать пилотов для новой техники.
Бросив быстрый взгляд на оставшийся внизу посёлок, Санта с грустью вспоминала, как отреагировали на известие о гибели Самурая жители «гнезда». Всё без исключения ребята неделю бродили словно потерянные, не в силах поверить, что его больше нет.
Поминки по погибшему справили тихо и без долгих церемоний. Каждый, кто находился в «гнезде», молча выпил по полстакана разведённого спирта, выплеснув несколько капель в костёр. Отставив стаканы, «вампиры» также молча закурили и, постояв у огня, разошлись. Это была зона, и жизнь продолжалась.
С того момента, как к Пашке неожиданно вернулась память, у него наступили тяжёлые дни. Каждый божий день его таскали в пыточную на допрос. Только так он мог называть время, проведённое в лабораториях, где каждый умник пытался вывернуть его наизнанку.
В голос проклиная всё на свете, Пашка уже несколько раз просил Художника избавить его от этого наказания. Но старик только отшучивался, утверждая, что все необходимые данные очень нужны Конторе для разработки вакцины.
Закончилась вся эта вакханалия так, как и должна была закончиться. Не выдержав, Пашка быстро и от всей своей широкой души набил морду умнику, потребовавшему, чтобы он продемонстрировал ему работу своих половых функций. При этом всё должно было происходить в присутствии кучи народа, да ещё и без участия партнёрши.
Такого издевательства Пашка не выдержал. После убедительной демонстрации его боевых качеств вся толпа умников скопом бросилась к начальству с жалобами. Внимательно выслушав их, Художник, недолго думая, послал их так далеко, что даже находившийся в кабинете штабс-капитан Юра заслушался. После столь откровенного посыла он быстро вытолкал всех жалобщиков в коридор и, вернувшись к столу, со вздохом сказал:
– Довели парня.
– Думаешь, довели? – спросил Художник с мрачной задумчивостью.
– Даже не сомневаюсь. Эти кровососы кого угодно до белого каления доведут. Встаньте так, сядьте эдак, что видите, о чем напоминает, что представляете, – передразнил он вопросы тестов. – А самое паршивое, они краёв не видят. Им надо, а всё остальное их не интересует. Напрочь забывают, что перед
