— Что случилось? — встрепенулась Ульрика, уронив от неожиданности карты.
— Я видела на дне чашки отражение, — мрачно ответила Белинда.
— Надеюсь, не своё? — фыркнула Ульрика.
— Нет. — Белинда, до крови кусая губы, стиснула чашку обеими руками. — Не своё. Инквизитора. И он, — он смеялся! Смеялся надо мной! Проклятие! Это же надо суметь — послать мне в чашку отражение своего мерзкого лица, которое давным-давно сожрали могильные черви!
Она с размаху швырнула чашку об пол. Та раскололась; Белинда, не зная, куда излить бешенство, махнула рукой, и осколки превратились в пепел.
— Вот так, — глаза Белинды метали пурпурные молнии. — То же самое будет и с инквизитором. Как только я…
Она не успела докончить. Чёрные хлопья пепла на полу вдруг превратились в язычки голубого пламени. Они издевательски задёргались, выжигая на ковре слова:
«Сегодня я убью первого из вас».
Белинда взметнулась, точно горящая плеть.
— Так, — произнесла она с искусственным спокойствием, носком туфли спешно приводя ковёр в порядок. — Я пойду за Мартином и Вивианой, а ты, Ульрика, собери здесь всех остальных!
— Опять? — Ульрика кисло поморщилась. — Ещё одно бессмысленное сборище? Между прочим, всех собрать никак не получится, сейчас день, и Люций спит, и Энедина, между прочим, тоже…
— Прекрати! Ты что, не способна понять, насколько это серьёзно? Если мы будем все вместе, он не сможет этого сделать! — Белинда кивнула на надпись на ковре, которая, несмотря на все её усилия, проступила снова — и снова — и снова…
13
Полёт
Тем временем Мартин и Вивиана сидели в старой садовой беседке.
— Скоро будет гроза, — заметил Мартин, следя за тем, как тучи ползли, заполняя до смешного маленькое небо, точно стадо призрачных чёрных мамонтов. — Ты любишь грозу?
— Грозу? — переспросила Вивиана. — Нет… Наверное, нет… Не люблю. Раньше я её даже боялась. А сейчас… в этом замке я стала забывать, что такое страх.
— Правильно, — изрёк поучительно Мартин, — Дядюшка Магус говорит, что страх — самая худшая человеческая слабость.
Они помолчали, прислушиваясь каждым волоском к напряжённому трепету в загустевшем и застывшем воздухе. Кобра, обвившая замок, лениво открыла глаза и медленно, очень медленно стала раздувать капюшон…
— Господин Магус учит тебя магии? — спросила Вивиана.
— Да, — кивнул Мартин, — но не сейчас.
— Почему?
— Для занятий магии нужно оставаться один на один. А сейчас этого нельзя. Вдруг один из нас окажется инквизитором и прикончит другого? Вот так! — Мартин состроил страшную рожу и зарычал по- медвежьи, обнажая клыки.
— По-моему, ты относишься к этому не слишком серьёзно, — заметила Вивиана с лёгким осуждением в голосе.
— Ну… — Мартин замялся. — Я не очень верю, что какой-то жалкий призрак может убить кого-то из Рода. Я же его видел.
— Правда?
— Ну конечно. Плясал в своём магическом сосуде, серый такой, противный. Просто злобный старикашка, который помер сотни лет назад, — Мартин ударил ногой по рассохшимся доскам беседки. — Кузина Белинда скоро его найдёт, и всё. Мы его изгоним и посадим обратно в сосуд… или совсем уничтожим… Это уже решит дядюшка Магус.
— Понятно. — Вивиана помолчала. — Послушай, а что ты умеешь? Я имею в виду… магию.
— Я уже многое умею, — заявил с энтузиазмом Мартин. — Переносить предметы… вот, даже тебя перенёс… Сам перемещаться. Превращать одно в другое. Становится невидимым… но это пока не очень. Это лучше всех умеет Ульрика.
— Мне не нравится Ульрика.
— Она никому не нравится. Зато она умеет подслушивать мысли людей и влюбить в себя любого человека… Но она не умеет превращаться в разных животных, как я. У меня же родители были оборотни…
— А летать ты умеешь?
— Конечно, умею! — Мартин приосанился. — Не так хорошо, как Люций, конечно, у меня ведь это не от рождения… Но вообще-то… А хочешь, полетаем вместе?
— Прямо сейчас?!
— А почему бы нет? Ты что, боишься?
— Нет! — твёрдо сказала Вивиана. — Не боюсь!
Она решительно встала; Мартин тоже вскочил и взял её за руку.
— Расслабься, — сказал он ей строго. — Представь, что ты лёгкая-лёгкая… как пух… И-и-и… Давай! Полетели!
Вивиана задохнулась, — и вдруг поняла, что уже не стоит на рассохшемся полу беседки, а парит возле самой верхушки огромной вековой ели. Странное, ни разу неизведанное ощущение пробежало, как ток, по всему её телу.
Она даже не заметила, как Мартин осторожно отпустил её руку.
Замок стоял, как осколок чёрной скалы посреди океана, окружённый заросшим до первобытной дикости садом. Вокруг башен парили обрывками чёрного пепла вороны, издававшие хриплые многозначительные крики.
Сад огибал, извиваясь, ров — точно кривая усмешка иссохшей чёрной земли, полная безжалостного яда.
Вивиана глубоко вздохнула — и вдруг поняла, что Мартин её не держит. На мгновение она перепугалась, загребла по-лягушачьи руками в воздухе, — но тут же поняла, что не упадёт.
— Эй! — неожиданно крикнул откуда-то сбоку Мартин. — Полетели наперегонки!
Вивиана неловко развернулась, — увидела его, — он сидел на ветвях одного из деревьев, болтая ногами. Она подлетела ближе, — и тут прозвучал зовущий их голос:
— Мартин! Вивиана!
Белинда стояла и смотрела на них, запрокинув голову. Лицо её было похоже на маску из белого гипса, в глазах отражались иссиня-чёрные тучи.
Мартин схватил Вивиану за руку, и оба они бросились вниз.
— Что случилось, кузина Белинда? — спросил Мартин, задыхаясь.
— Пойдём. — Белинда отвела глаза. — Вам нельзя здесь оставаться. Сейчас… сейчас будет гроза.
— Но, кузина Белинда, — воскликнул Мартин, — Какое дело нам до грозы?
— Мартин, не спорь. — Она повернулась, и, не глядя на них, поспешила к воротам. Вивиана и Мартин покорно потрусили следом, точно щенки после трёпки.
Ворота раскрылись с протяжным воем. И, словно ответ, прозвучал первый раскат грома.
14
