– Ой, мама. – Мальчишка бросился матери на шею, обнял, прижался и зарыдал. – Мама… что там было… я тебе потом расскажу…
– Ну-ну, не плачь… подумаешь, заблудился.
– Мама… там… там…
Успокоив ребенка, женщина – звали ее Валентиной – призывно махнула рукой:
– Идемте, Максим. Поищем вашу машину.
– Не тяжело с ягодами-то? – Тихомиров кивнул на полное ведро брусники: – Давайте, я понесу…
Машина стояла там же, где и была оставлена, – на лесной дорожке, у лужи. И даже дверца была приоткрыта… Макс дернулся… Слава богу – ключи на месте.
– Садитесь, подвезу. Далеко вам?
– В Калинкино.
– Ох, ничего себе вы забрались – семь верст киселя хлебать!
– Так здесь – лесами, болотами – близко.
Нику он увидел у своего дома, когда, возвратившись из Калиновки, уже припарковал свой «рено». В маечке и дико коротких шортиках, в лаковых сапогах, с каким-то сверкающим стразом в пупке – ну надо же так вызывающе вырядиться… Впрочем, эта девчонка так обычно и одевалась… естественно, после работы.
Всегда найдутся такие люди, которые будут соблюдать закон только тогда, когда их принуждают к этому силой. Суды, милиция, тюрьмы… сейчас в городе ничего этого не было, не было и закона, а было много желающих делать то, что хочется в данный момент.
Как раз в данный момент тройка подростков-переростков явно хотела Нику! Максим видел, как, выбежав из-за угла, двое парней схватили ее за руки, потащили в скверик, третий, воровато оглянувшись, подался за ними, шикнув на какого-то подвернувшегося под ноги старичка.
Они не очень и прятались – еще издалека слышен был раздающийся из беседки гогот и крик:
– Смотри, Вован, какая соска! Я ж говорил клеевая… Ого, титьки какие… кле-евые. Давай-ка, снимем с нее штанишки… Ух ты, какая лапочка… Ам!
Девушка закричала, дико, страшно и, самое главное, безнадежно… Зачем было так одеваться-то?
– Я… я первый!
– А че ты-то? Я, между прочим, ее первым заприметил. Сморю – трется у подъезда такая киса…
Вероника снова вскрикнула.
– Эй, парни! – Максим подкинул на руке монтировку. – Отвалили бы по-хорошему, а?
– Слышь, Вован, там какой-то недоносок…
Высунувший наглую морду переросток тут же получил по сусалам. Правда, не монтировкой, Макс его пожалел, ударил кулаком, но сильно, так, что поганец отлетел к дальнему парапету беседки да так там и остался лежать, постанывая и запрокинув голову.
Опа! У второго сверкнул в руке нож… Макс не сомневался и не тратил времени на уговоры – ударил монтировкой по руке, так что подросток – длинный прыщавый парень с большим, похожим на лягушачий, ртом, этакий Гуинплен, – завыл, словно оборотень, и, выронив нож, опрометью бросился прочь, прижимая к груди правую руку.
Тот, что остался, тотчас же забился в угол, испуганно закрывая руками голову:
– Дяденька, не бейте… Я малолетка!
– А мне плевать, что ты малолетка.
Заскочив в беседку, Тихомиров двинул паскудника ногой. Тот завыл.
– А ну, давай вали отсюда…
Не говоря ни слова, сопленосец убег, бросив на произвол судьбы своего стонущего дружка.
– Привет, Ника. – Наклонившись, Максим галантно подал девушке руку. – Что же ты так одеваешься-то, ма шери?
– Как это – так? – Вероника быстро застегнула шортики, прикрыла грудь задранной кверху майкой. – Обычно одеваюсь, как и всегда.
– Вот именно.
Девчонка, кстати, почему-то не выглядела особо испуганной. Или просто быстро пришла в себя, увидев Макса.
– Я вообще-то к тебе намылилась. Дай, думаю, зайду, давненько не виделись… К подъезду подошла, а тут эти… Вовремя ты подбежал, спасибо.
– Да не за что. – Максим подхватил девушку под руку. – Ты вообще где хоть обреталась-то?
– Да везде. – Ника махнула рукою. – У родоков, у подружек зависала. Эдик, с работы, сказал, что можно не ходить. Случайно с ним встретилась…
– Понятно. Ну что, идем тогда? Угостимся чем сможем. У меня брусники немного есть, водка… Кстати, ты грибы жарить умеешь?
– А что там уметь-то? Масла на сковородку плеснул… Ой, Макс, давай в магазин зайдем, вина купим… того, французского.
– Если есть, – хохотнул Тихомиров.
Вообще-то вино в магазинах еще было, как и водка, и пиво – спиртное не расхватывали так, как муку и соль. Хотя, конечно, находились некоторые господа-товарищи – били витрины, грабили…
Взяв вина, они поднялись к Максу.
– Ой, а у тебя ничего и не изменилось! – скинув сапожки, воскликнула гостья. – Ну, где твои грибы?
Грибами угостила та женщина, Валентина, как и брусникой, – Максим довез ее с сыном до самой Калиновки.
– Давай сначала отварить поставим. Спички где у тебя? А, у меня у самой зажигалка…
Ах, с какой сексуальностью Вероника возилась у плиты! Слава богу, газ еще был… интересно, надолго ли его хватит?
– Ах!
Не выдержав, Максим подкрался к гостье сзади и ухватил за талию:
– Ага, попалась!
Засыпав в кипящую воду грибы, девушка обернулась, подставила губы… Макс тут же принялся целовать их с таким жаром, будто не видел женщины по крайней мере два года!
– Подожди… – оторвалась Ника. – Посолить надо.
Снова повернулась к плите, потянулась к солонке…
Молодой человек, не тратя времени даром, живо стянул с девчонки шортики заодно с бельем… Погладил рукой животик и ниже… Задрал маечку…
Вероника довольно выгнулась… задергалась, застонала…
А на плите, из кастрюли, вдруг повалил дым, запахло паленым!
– Черт! Грибы упустили!
Со смехом они переложили грибы на сковородку, к картошке…
– Сливочного маслица хорошо бы добавить, – погладив девушку по спине, предложил Макс. – Так вкуснее будет.
Ника повела плечом:
– Знаю. У тебя электричество есть?
– Как когда… – Тихомиров пощелкал выключателем. – Сейчас вот, видишь, нету. Ничего, при свечках посидим – первый раз что ли?
Девушка повернулась:
– Вино-то открой!
– О, да, а, ма шери… умм… – Макс присосался к девичьей груди, лаская языком упругий сосок.
– Ой, что ты делаешь, нахалюга? Грибы-то кто будет жа… Ах… Ладно… помешаем потом… Ух, какой у тебя диван мягкий… Я раньше не замечала… не замечала… не…
Они угомонились, наверное, минут через двадцать, а то и много больше – грибы, кстати, не сгорели, а, наоборот, хорошо так поджарились, а картошка покрылась аппетитной корочкой.
– Ну? Выпьем же, наконец!
Вероника лично наполнила бокалы рубиновым искристым вином.
