— И чего же такое «усе» взорвалось? — передразнил ее Жучков. — Ты говори точно. Где взорвалось? Что взорвалось?
— Да на аварийном доме! Кажуть, даже крышу оторвало!
— Даже крышу? — вырвалось у Жучкова. — Ого…
Он задумчиво потер переносицу, захлопнул тетрадь и кивнул подчиненной:
— Ладно, иди на пост! Если кто спросит, я выехал на участок. Будем разбираться, что там взорвалось.
Александр Дмитриевич вышел из-за стола, натянул теплую куртку, нахлобучил меховую шапку и, никуда не торопясь, пешком двинулся на место происшествия. Он знал, что подрыв восемнадцати баллонов с пропаном, пяти кислородных и пяти ацетиленовых — происшествие далеко не рядовое, и то, что все баллоны лежали в подвале, по сути, в закрытом помещении, да еще вперемежку, должно было ухудшить последствия втрое.
«Но чтоб даже крышу сорвало!»
Судя по этой характеристике, дом, как минимум, развалился пополам.
«Позвонить? Потом ведь некогда будет — милиция, пожарные, медики…»
Жучков как раз проходил сквером — ни лишних глаз, ни лишних ушей. Он достал телефон и набрал номер Поклонского.
— Игорь… то есть Гор Михайлович?
Девелопер язвительно хмыкнул.
— Что ты намерен сообщить мне, о мой ненадежный партнер?
— Площадка свободна, — выдохнул Жучков главное, — ну, практически…
В трубке повисла тишина.
— Что значит «практически»?
— Там взрыв произошел, — пояснил Жучков, — предположительно пропан. Я еще не был на месте. Вот иду.
— Пропан? — сразу все понял Поклонский. — И сколько, предположительно, баллонов?
— Порядка двадцати.
Поклонский присвистнул:
— Двадцать?! Ничего себе! Да он, наверное, даже развалился!
— Наверное, — согласился Жучков и вдруг подумал, что впервые за много-много дней разговаривает с девелопером на равных.
«Все… я ему теперь ничего не должен…»
И, похоже, Поклонский тоже почувствовал это изменение ситуации…
— МЧС, милиция, «Скорая»… уже на месте? Завалы-то разбирают? — поинтересовался он. — Или как всегда? А то давай-ка я технику и людей подошлю…
Жучков улыбнулся. Поклонский уже «рвался в бой» — так ему была нужна эта площадка.
— Я не знаю, Гор Михайлович, — осторожно открестился он. — Давайте я сначала на место доберусь. Я вам перезвоню.
И Поклонский впервые позволил, чтобы последнее слово в беседе осталось за Жучковым — заштатным начальником заштатного жэка. Но стоило Александру Дмитриевичу улыбнуться этому обстоятельству, как из-за угла показался аварийный объект. Из крыши арбатского дома — ровно посредине — был вырван изрядный клок. Из этого пролома валил черный дым. Создавалось впечатление, что в нее попал метеорит или самолет, — как в башни-близнецы. Но вот сам дом был абсолютно цел.
Жучков озадаченно поскреб щеку. Он лично видел, как таджики разгружали баллоны в подвал. Он и дал эту команду.
«А взорвалось на чердаке? Почему?»
Жучков ускорил шаг. У дома уже стояла пожарная машина и бригада МЧС. В переулок въезжала машина «Скорой помощи». Всеми командовал полковник спасателей в барашковой ушанке и куртке с таким же воротником. Он переговаривался с кем-то по переносной рации:
— Соколов, ответь, что там наверху?
— Товарищ полковник, — проскрипела рация, — похоже, баллон рванул. Пропан. Три трупа. Разметало по стенам. В крошку. Надо мешки поднять. Собирать будем.
— Понял тебя, Соколов. Эксперта принимайте. Пусть осмотр проведет. Понял? Принимай. Сколько баллонов было?
— Я вижу только один.
Жучков глотнул. План удался великолепно, с одним исключением — он не был рассчитан на загадочный восточный менталитет. Наши «домашние» работяги в жизни бы не стали сами, без команды и оплаты затаскивать на чердак пятиэтажного дома газовый баллон. Таджики, судя по результату, перетащили.
«Но зачем?»
Рация снова заскрипела — громко и противно:
— Надо у местных эксплуатационщиков выяснить, что тут делали эти герои.
Полковник МЧС кинул косой взгляд на фирменный жэковский бушлат Жучкова.
— Сейчас все выясним, капитан. Ты занимайся. Огня нет? Откуда дым?
— Открытого огня нет. Дымят телогрейки этих горе-работников. Уже притушили. Давайте экспертов, и можно вывозить.
— Все, капитан. Заканчивай осмотр. Спускай останки, баллон забирайте. Все! На связи, — полковник решительно ткнул в бушлат Жучкова антенной радиостанции. — А вы не начальник жэка?
— Начальник, — кивнул Александр Дмитриевич. — Это мои люди были.
— Тогда составляйте объяснительную, — сурово сдвинул брови полковник, протягивая Жучкову фирменный бланк «Объяснения». — Кто, что и почему…
Жучков принял бланк и, повертев, спросил:
— А что написать-то, господин полковник?
Он понятия не имел, что здесь произошло!
— Я же вам объясняю, — начал раздражаться полковник, — пишите, кто и зачем послал этих бедолаг на крышу.
— Никто их туда не посылал! — отрезал Александр Дмитриевич.
— А почему открытый огонь там был?
Жучков хмыкнул. Положа руку на сердце, открытый огонь там и должен был быть, иначе пропана не взорвать.
— Я не знаю, кто там додумался открытый огонь держать.
— А что вы тогда знаете?! — рассердился командир эмчеэсовцев.
Жучков совершенно искренне возмутился.
— Я знаю… что отправил их в подвал! — повысил он тон. — Там резать надо было трубу! В подвале, а не на чердаке!
Он и сам не мог понять, почему складированные в подвале баллоны остались целехоньки. Восемнадцать с пропаном, пять кислородных и пять ацетиленовых баллонов не оставляли ни малейших шансов на сохранение дома.
Жилец
— Артемий Андреевич, алло! Артемий Андреевич… — срывающимся голосом захлебывалась телефонная трубка.
Артем прикрыл слишком громко работающий динамик.
— Секунду! Кто говорит?
— Это Штольц. Ваша соседка. Артемий Андреевич, у нас беда. В доме пожар, взрыв и полный кавардак.
