— А затем, что ты для них — «теленок». Да-да, как у бывалых колымских зэков: если идут в побег, то берут с собой молодого — как ходячую «консерву».
Соломин обмер:
— Что?!
— Ты «теленок», Юра, — зло рассмеялся генерал, — тебя растят лишь для того, чтобы лет через пять с пользой израсходовать. Будь ты поумнее, ты бы и сам дошел до этой мысли. Но это Павлов на три хода влево и на три хода вправо считает, а тебе думать не надо, ты — герой. Тебя «авторитеты» и так, типа, «уважают».
Соломин открыл рот, да так и замер.
И ровно в этот миг из мрачной ночной мглы раздался резкий вой корабельной сирены, и усиленный мегафоном голос с акцентом прокричал по-русски:
— Внимание! Судно «Электрод», приказ — остановиться! «Электрод»! Стоп-машина! Стоп! Это приказ!
Офицеры охраны, переговариваясь, смотрели на приближающийся катер. Он был еще далеко и подходил чуть по касательной. Ему явно не хватало сил соперничать с мощным, специально усиленным «Электродом», чтобы обогнать русское судно и выйти наперерез.
Где-то внутри в капитанской рубке послышались короткие команды бородатого командира. Юрий Максимович привстал, на мгновение повернулся спиной к пленному генералу и в тот же миг получил сокрушительный удар в затылок.
«Побег?!»
Полковник рухнул на палубу, сверху на него полетела дубленка генерала, и когда Соломин в полуобморочном состоянии все-таки сумел подняться, то понял, что Белугин обвел вокруг пальца всех. Генерал не стал прыгать через ближайший борт, он побежал к противоположной стороне палубы. И пока конвойные глазели на чужой корабль, а Соломин вставал, отбрасывая дубленку, Белугин был уже за пределами русской территории — в море.
— Там… — прохрипел Соломин и, шатаясь, бросился вслед за генералом.
Ему мешало пальто, дыхание сбивалось, перед глазами плыли фиолетовые и оранжевые круги, но он успел увидеть, как Белугин перевалился через фальшборт и исчез.
— За ним… — прохрипел Соломин, — побег…
Затем вслед генералу метнулась еще одна фигура, но Юра не мог сказать, что это было: человек, клуб тумана или дыма, а может, призрак. Мозг отказывался управлять его членами, и только дух толкал его вперед, а через секунду он тоже летел в морскую пучину. Мгновенный полет, удар, и круги заплясали в сумасшедшем русалочьем хороводе. Юра улыбнулся и провалился в темноту.
Спасатель
В первый миг Артему показалось, что он попал в кипящую бездну. Он бешено работал ногами и руками. Только не останавливаться! Только не замирать. Двигаться! Двигаться! Иначе смерть через пять, максимум через десять минут — дольше в такой воде при плюс четырех никто не продержится. Хотя он когда-то читал о спецподготовке боевых пловцов. Их специально подолгу тренируют в очень холодной воде. Такой спецназовец может проторчать в ледяной воде почти сутки. Все эти мысли пронеслись вихрем в голове адвоката, пока он рывками пытался всплыть вопреки второму закону Ньютона, преодолевая силу тяжести пальто, костюма, обуви.
— Уф!..
Черная вода разомкнулась, и в лицо ударил обжигающий морозный ветер. На поверхности метрах в двух от себя он увидел голову Белугина. Раз-два-три, и Павлов схватил его за брючину в тот миг, когда беглец делал очередной гребок ногами, и резко потянул на себя.
От неожиданного рывка генерал погрузился под воду и закашлялся. Адвокат перехватил руку и теперь тащил Белугина вверх за шиворот. Глеб Арсентьевич не вырывался, а лишь кашлял и отплевывался. Пальцы не слушались Артема, но он отчаянно тянул повисшего как мешок генерала в сторону темного борта «Электрода». Сзади раздался еще один всплеск. Павлов не мог повернуться и лишь, стиснув стучащие зубы, остервенело работал свободной рукой и ногами. Белугин откашлялся и тяжко выдохнул:
— Пусти! Пусти!!!
— Нне-ет! — сквозь зубы процедил Артем.
— Пусти, говоррррю, — зубы генерала тоже выбивали барабанную дробь.
— М-мм-не-ет.
Павлов потянул обвисшего и дрожащего Глеба Арсентьевича на себя. Свободная рука шлепнула по какому-то предмету, всплывшему впереди по курсу. Он ухватил мокрую ткань, облепившую чье-то тело. Сделав мощный, насколько хватало сил, толчок сразу двумя ногами, Павлов свел теперь уже обе занятые руки вместе. В правой руке висел Белугин, а в левой — рукав пальто другого человека.
«Кто?»
Очередная волна, отразившись от борта начавшего разворот «Электрода», подбросила всех троих. В блеклом свете полумесяца, заглянувшего в рваное окошко мрачных северных туч, Артем увидел лицо Соломина. Юра неестественно запрокинул голову. Глаза его были полуоткрыты. На щеке виднелось темное пятно, словно прилип черный ком водорослей. Артем перехватил руку под подбородок полковника и подтянул на себя. Попытался сбросить водоросли, но не смог. Под пальцами была густая маслянистая масса.
«Бог мой!»
Лицо Юры заливала вязкая кровь.
За бортом
Лишь когда норвежская сирена смолкла, стало возможным расслышать главное:
— Человек за бортом!
Капитан Виктор Бусурин глянул в сторону норвежца и оценил расстояние.
— Стоп-машина. И самый малый назад.
Теперь можно было избежать столкновения с неосторожным норвежцем, однако жизнь того, кто упал за борт, повисала на волоске.
— Кто там?
— Их там больше одного, капитан.
— Успеем?
— Трудно сказать…
Так оно и было. При такой температуре воды никто и ничего гарантировать бы не стал.
Бусурин глянул на палубу. Возле фальшборта бессмысленно суетился конвой.
— Пехота… — сплюнул морской волк и повернулся к помощнику. — Готовь ракетницы. Дать прожектор по людям за бортом. Держать дистанцию с норвежцем. Спасательный плот с правого борта — на воду!
Капитан вытер ставшее мгновенно мокрым от напряжения лицо и добавил вполголоса:
— Авось успеем.
Воздух
Павлов не видел раны и даже не мог понять, жив ли его товарищ. Подал голос Белугин:
