настоящим отцом, нанял детектива для розыска. Тому действительно удалось ее отыскать и даже отнять у Стража. Надо отметить, что произошло это отнюдь не благодаря каким-то сверхъестественным способностям этого сыщика. В Стража попала молния.
– Молния?! – не могла сдержаться Рита.
– Я и сам не понимаю, почему так произошло, однако факт остается фактом. Конечно, попадание молнии может быть и случайностью. Но, с другой стороны, события, выглядевшие случайными, как сейчас оказалось, были частями гениального предначертания. Страж, благодаря своей неуязвимости, выдержал даже удар молнии. Хотя на некоторое время был поврежден. После того как его разлучили с девочкой, она опять стала обычным ребенком. Вы в этом сами убедились. Впрочем, видимо, не совсем обычным, поскольку сверхъестественная сущность уже проникла в нее. Чем больше она будет общаться со Стражем, тем сильнее будет утверждаться в ней эта сущность. Уже сейчас мы не знаем, на что она способна. Главное, как ни странно, не допускать к ней сейчас Стража, иначе они вместе натворят кучу бед. Мне лично глубоко наплевать, что происходит в этой стране, однако они предназначены вовсе не для того, чтобы сеять здесь дополнительный хаос. Им уготована другая роль. Девочку нужно вывезти отсюда как можно скорее. Стражем, конечно, тоже займутся. Я, в свою очередь, принял все меры, чтобы оформить документы для скорейшего выезда девочки и ее родителей. Вы же должны находиться при ней и контролировать появление возле нее каждого постороннего. Рано или поздно Страж должен появиться. Как только они встретятся, может начаться непоправимое. Так что вся надежда на вас!
– А как выглядит Страж?
– Затрудняюсь ответить. Сам я его не видел. Описание, конечно, знаю, но после удара молнии он вполне мог измениться. Это мужчина неопределенных лет, скажем так, тридцати-сорока. Лицо самое обыкновенное. Зеленые глаза… Главная примета – именно глаза.
Он зажмурился и потянулся.
– Заговорился я с вами. Пора возвращаться в гостиницу. Конечно, день очень хорош. И здесь так мило. Вообще в этой стране есть нечто необычное. Люди… Дети вот, – он кивнул на купающихся мальчишек. – Дети! От них можно ждать чего угодно. Я бы на вашем месте относился к ним со вниманием.
– Не понимаю ваших намеков, – Рита вопросительно посмотрела на блондина.
– Никаких намеков. – Он поднялся с песка и стал одеваться. – Просто предостережение.
Рита брела по солнечным дорожкам парка, погруженная в раздумья. От того, что она услышала, стало не по себе. Неужели все это правда? Больше похоже на бред. В то же время факты бесспорны: существуют и девочка, и Страж… Впрочем, Стража она не видела. Ну и что из того? Даже если существует? Она-то тут при чем? Как же, при чем. Именно – при чем! Зачем ввязалась в эту историю?! Приключений, видите ли, захотелось! Обычный довод всех идиотов. А что теперь?
Рассказанное этим типом не давало ей покоя. Может, он ее мистифицирует? Но зачем? Или все-таки речь идет о шпионаже? Он сказал, что был знаком с Флемингом, а тот работал в разведке. Впрочем, блондин и не отрицал, что выполнял какие-то задания, связанные со шпионажем. И все же вряд ли речь идет о разведке. Зачем, спрашивается, спецслужбам десятилетний ребенок? Да и ее родители вряд ли представляют для них интерес. Значит, остается то объяснение, которое изложил ей этот, с позволения сказать, норвежец. Оккультные знания, инфернальные силы… Рита в сомнении замедлила шаг, а потом и вовсе остановилась. Какой-то дробный стук привлек ее внимание. Она подняла голову. На сосне мелькнула головка дятла. В парке было совершенно безлюдно, будто и не располагался вокруг огромный город. Снова раздался стук дятла. Рита вспомнила вдруг, как блондин пускал камешки по воде, иллюстрируя свою теорию реинкарнации. Довольно удачно иллюстрируя, нужно заметить. Неужели действительно такое возможно? А почему бы и нет? Тогда, выходит, она помогает тем, кто желает выпустить джинна из бутылки? Очевидно, так. А, собственно, с какой целью они собираются это сделать? Этого как раз блондин и не сказал. Все эти россказни про древнее знание, про предсказание – всего-навсего маскировка каких-то неведомых целей. Каких же? Что он там говорил?.. Девочка воплощает в себе абсолютное зло… А оно позволяет осуществить… власть над миром.
Она громко захохотала, настолько невероятным и нелепым показался ей собственный вывод. Как в дешевом фильме ужасов. Непременно власть над миром! Однако для чего-то все это затеяно? Да и вообще, ведь существуют сатанисты, всякие темные секты и учения. Что же ими движет? Не только же страсть к экзотическим церемониям. Они пронесли свои черные верования через века. Гибли цивилизации, а тайное знание продолжало жить. Не странно ли это?
Не странно ли, что в наш век, век науки и разума, вдруг случаются совершенно необъяснимые вспышки насилия? Такого нечеловеческого насилия, перед которым меркнут средневековые ужасы. Но не объяснять же это вмешательством потусторонних сил? А почему бы и нет? Чем это объяснение хуже других? Фрейд объяснял поступки человека влиянием неосознанного, запрятанного глубоко в подсознании. А что такое подсознание? Темный мир, населенный неведомыми чудовищами? Блондин рассказывал, что совсем недавно какой-то небольшой городишко тут поблизости внезапно «сошел с ума». Он приписывает этот факт непосредственному влиянию девочки. Хорошо бы поподробнее узнать, что случилось в городе. И нужно еще раз внимательно посмотреть на Машу. Может быть, она чего-то в ней не разглядела? Решено! Она сейчас же отправится к Глиномесовым.
7
У Глиномесовых ее встретили с распростертыми объятиями. Павел не находил места, куда бы усадить гостью. Марта бросилась на кухню готовить какой-то сверхъестественный пирог с абрикосами, а Рита между тем внимательно наблюдала за девочкой, крутившейся рядом. Ей казалось, что ребенок старался держаться к ней поближе, быть у нее на глазах. Рита ловила на себе ее изучающий взгляд и не знала, что и подумать. На столе появились закуски, сухое вино, шампанское, но было не до угощения, она мучительно хотела доискаться до истины. Разговор шел как-то вяло, беседовали о разной ерунде: новых фильмах, музыке… Рита с любезной улыбкой поддерживала беседу и ждала только повода переключить разговор на недавние события, связанные с Машей. Такой повод представился. Инициатором стала сама девочка. Речь зашла о поездке на озеро.
– Мне понравилось, – сообщила Маша, – не то что в деревне. Тоска там. Скучно. Бабка глупая следом ходит… Поиграть не с кем.
– То-то ты оттуда сбежала, – довольно холодно произнес Павел.
– Я не сбежала, – парировала девочка, – меня украли.
– Еще надо разобраться, кто тебя украл. Да и вообще. Чем больше я размышляю над этой историей, тем больше для меня неясного. Если тебя насильно увезли, то почему ты не кричала, не пыталась сопротивляться? Почему ты, в конце концов, не убежала? Ведь ты странствовала с этим бродягой почти неделю! Почему не заявила в милицию? Да хотя бы сообщила случайному прохожему. Вы, как я слышал, жили в каком-то частном доме, кроме вас, там имелись хозяева, так неужели нельзя было сказать им, что тебя, как ты говоришь, украли?
– Папа, ты ничего не понимаешь!
– Ну конечно!..
– Этот человек, он только сначала украл меня, а потом заботился обо мне, охранял…
– От кого охранял?
Девочка пожала плечами.
– Охранял, и все.
– Значит, ты сдружилась со своим похитителем? И если бы не Шебалин, странствовала бы с ним до сих пор? Группа бродячих клоунов. На что же вы жили, кто вас кормил?
– Нас кормили добрые люди.
– Проще говоря, вы побирались. Неплохо. Моя дочь – побирушка.
– Мы не побирались. У нас всего было вдосталь. И деньги были.
– Интересно, откуда? Как, кстати, звали твоего похитителя?
– Я точно не знаю.
– Даже имени его не удосужилась узнать. Хотя, может быть, и имени у него не было. Ведь он – больной. Рассказывают, не умел даже говорить.
– Мы с ним говорили. Правда, редко. Но я звала его рабом.
– Рабом?! Почему именно рабом?!
