ушиблись? Сейчас мы вас оттуда достанем. Сами вылезти сумеете?
В глубину колодца спустилась тонкая металлическая лестница.
– Поднимайтесь, пожалуйста.
Осипов ухватился за нижнюю перекладину и сделал первый шаг навстречу неизвестности.
Глава десятая
1
Вечером того же дня, когда бесстрашный журналист томился в таинственном подземелье, его преданнейший друг и ближайший соратник Илья Безменов позвонил Осипову домой. Никто, естественно, не ответил. Решив, что Иван просто не берет трубку, Илья сел в свой «жигуленок» и через двадцать минут был у подъезда друга. Он несколько раз настойчиво стучал в дверь, но скоро понял, что старается напрасно.
Старушка, сидевшая на лавочке возле подъезда, подтвердила: журналист домой не возвращался. Зная, что приятель частенько засиживается на работе допоздна, Безменов отправился в редакцию.
В редакции было почти пусто, но «читающий редактор» Корзюков, которого Илья немного знал, сообщил, что Осипов ушел прямо с летучки и после этого его не видели.
– Что за спешность такая? – удивился Илья. – Ведь с летучки обычно не отпускают.
– Пришла очень важная дама, – обронил Корзюков, – сказала, что очень срочное дело.
– Кто такая?
– Некто Сокольская.
– Это та, у которой весной сына убили?
– Вот-вот, она самая.
– Они вместе покинули редакцию?
– Видимо, да. Я, честно говоря, не следил за ними. А в чем, собственно, дело?
– Мне его нужно срочно отыскать, а дома никого нет.
– Ничего удивительного, – осклабился Корзюков. – Сокольская еще достаточно знойная дама, к тому же генеральша… вдова. Возможно, ваш приятель навестил ее.
Безменов в сомнении пожевал губами, но промолчал.
Телефон генеральши тоже не отвечал.
Слегка встревожившись, Безменов снова позвонил Осипову. С минуту послушав длинные гудки, он в раздражении бросил трубку и взглянул на часы. Было почти одиннадцать.
Куда же делся этот идиот? Может быть, узнал что-то интересное и решил действовать самостоятельно? Но ведь они же договаривались сообщать друг другу о каждом шаге, связанном с расследованием. А если он попал в ловушку?
Снова набрал номер генеральши и опять без всякого успеха.
Илья чертыхался, звонил то по одному номеру, то по другому примерно до половины первого ночи, наконец плюнул и лег спать.
Придя на следующее утро на работу, он первым делом выяснил адрес Сокольской. Это оказалось совсем несложно, но потом внезапно навалились неотложные дела. Сначала пришлось выезжать на место преступления. В зоопарке в пруду был обнаружен труп молодой женщины со следами, как пишется в протоколах, насильственной смерти. Безменов стоял на топком берегу пруда, равнодушно смотрел, как из воды извлекают распухшее синее тело.
Еще одной несчастной помогли расстаться с этим миром. Над прудом носились потревоженные утки, и их неистовое кряканье почему-то напоминало о наступавшей осени. Где же Иван? Илью все больше охватывала уверенность, что с ним случилась беда. Сразу после обеда позвонил Хохотва и попросил о встрече.
– Приезжайте, – бросил Безменов, а про себя подумал: «Опять предстоит услышать какие-нибудь псевдоисторические бредни». Он в который раз набрал номер редакционного телефона Осипова, потом номер его квартиры и, наконец, номер квартиры генеральши. Безрезультатно.
Часа в четыре появился Хохотва.
– У меня есть новости, – с порога сообщил он.
– Ну?
– Разыскал среди архивных залежей несколько документов, которые вроде бы свидетельствуют о реальном существовании у вогулов культа оборотничества. Документы еще дореволюционные…
– Погодите с вашими оборотнями, – раздраженно перебил его Илья, – извините за резкость, но пропал Осипов. Второй день не могу его разыскать. Побывал и дома и на работе: исчез человек. Я думаю, он скорее всего наткнулся на что-то интересное и решил сам в одиночку продолжить расследование. Удалось выяснить, что к нему в редакцию приходила генеральша Сокольская, с которой, собственно, все и началось. Помните, ее сына – студента МГИМО убили в конце апреля? Именно по ее просьбе Осипов ударился в частный сыск.
– Надо ее разыскать, – сказал Хохотва.
– Я понимаю, но и ее телефон не отвечает второй день.
– А домой съездить не пробовали?
