— Что случилось? — спросила Кэрол. — У тебя заболел животик, да?
Сьюзен улыбнулась.
— Нет. Ребеночек брыкается, вот и все, — объяснила она.
Кэрол раскрыла глаза.
— Ты его чувствуешь?
— Да.
— А я тоже смогу? — Голубые глаза девочки расширились от изумления.
Сьюзен покосилась на Марка, стоявшего в полуметре. Тот кивнул, отвечая на ее молчаливый вопрос.
Сьюзен повернулась к Кэрол и улыбнулась.
— Конечно. Подойди и положи руку вот сюда, — сказала она, радуясь этому любопытству.
Кэрол подошла вплотную и осторожно положила руку на живот Сьюзен. Спустя мгновение ребенок задвигался и лягнул мать несколько раз подряд.
— Ой! — Испуганная Кэрол отдернула руку и посмотрела на отца. — Папа, ребеночек меня лягнул! — возбужденно воскликнула она, а потом улыбнулась Сьюзен. — А можно моему папе тоже потрогать его?
При мысли об интимном прикосновении Марка лицо Сьюзен тут же залил яркий румянец и сердце неистово заколотило в грудную клетку.
Искушение сказать «нет» было очень велико, но широко раскрытые глаза и выражение лица Кэрол делали отказ невозможным. Она кивнула.
Кэрол протянула руку, взяла отцовскую ладонь и потащила Марка к Сьюзен.
— Давай, папа! Если ты положишь руку на животик Сью, то почувствуешь, как брыкается ребеночек!
Сьюзен судорожно вздохнула и отвернулась, когда Кэрол положила руку отца на ее выпуклый живот.
Хотя Сьюзен давно стала взрослой, однако от прикосновения Марка ее по-прежнему бросало в жар. Молодой женщине понадобилось собрать все свои силы и волю, чтобы не отпрянуть. Разделявший их воздух шипел и потрескивал от электричества, как перед началом грозы.
— Папа, ты чувствуешь, как он брыкается? Чувствуешь, да? — спросила Кэрол.
Сьюзен инстинктивно затаила дыхание, молясь, чтобы ребенок пошевелился. Она болезненно ощущала прикосновение смуглой руки Марка к ее животу. Жест был чрезвычайно интимным и слегка эротичным.
— Нет, еще нет, — ответил Марк. — Подожди-ка… Да, чувствую, — удивленно сказал он. Его голос прозвучал хрипловато. Услышав это, удивленная Сьюзен невольно подняла глаза, и их взгляды встретились.
Это было ошибкой. При виде изумления, отразившегося в глубине его серебристо-серых глаз, у Сьюзен перехватило дыхание, а сердце забилось с угрожающей скоростью.
Она не могла ни дышать, ни двигаться. В воздухе, окутывавшем их обоих, разлилось напряжение. На крошечную долю секунды в голову Сьюзен пришла безумная, невозможная мысль: сейчас Марк преодолеет разделявшую их пропасть и жадно прильнет губами к ее губам.
— Папа, ты правда чувствовал его? — спросила Кэрол, и чары рассеялись.
Марк моментально пришел в себя, наклонился и взял дочь на руки.
— Да, — подтвердил он, пятясь от Сьюзен.
— А ты чувствовал, как я брыкалась, когда я была в животике у мамы? — спросила Кэрол с невинностью ребенка.
Слова дочери заставили Марка опустить веки и скрыть свои чувства.
— Конечно, чувствовал, егоза, — небрежно сказал он. — Ну, если мы поедем за бабушкой, то мне нужно умыться.
— А мне пора ехать, — подхватила Сьюзен, поспешно устремляясь к дверям квартиры. — Надеюсь, с другом твоей тети все будет нормально.
— Спасибо. И еще раз огромное спасибо за то, что присмотрела за Кэрол.
— Нет проблем, — ответила Сьюзен и с удивлением поняла, что сказала правду. Она прочитала все книжки, которые Кэрол принесла из своей комнаты, и не поняла, кому из них это доставило больше удовольствия.
— А завтра ты придешь? — с любопытством осведомилась девочка.
— Гм… да. — Она быстро посмотрела на Марка и заметила облегчение, на мгновение смягчившее его суровые черты.
— Не знаю, что бы мы сегодня делали, если бы не ты, — сказал Марк, провожая ее до дверей.
— Нам с Кэрол было весело, — ответила Сьюзен. — До завтра, — добавила она, помахала рукой и ушла.
Следующие две недели Сьюзен каждое утро проводила в ветеринарной лечебнице. Она не могла дождаться наступления нового дня, наслаждалась работой, близостью Марка и Кэрол и постоянным контактом с лохматыми пациентами и их хозяевами.
Было ясно, что Марк Маршалл не только широко известный ветеринар, но и весьма популярный в городе человек. Сьюзен искренне восхищалась людьми, которые делают свое дело умело, спокойно и с любовью.
Во время второй недели ей пришлось несколько раз посидеть с Кэрол. Нужно было дать Эми возможность беспрепятственно ездить в больницу и ухаживать за Реджинальдом, который поправлялся медленно, но верно.
Каждый час, проведенный с Кэрол, добавлял Сьюзен уверенности в себе.
Сьюзен понимала, что ей повезло. Кэрол была доброй и общительной девочкой, и Сьюзен уже не в первый роз восхищалась тем, что Марку удалось в одиночку воспитать замечательного ребенка.
В тот день Марк приехал только около четырех часов дня. Его вызывали к лошади, которая серьезно поранила ногу о колючую проволоку.
У Сьюзен вошло в привычку уезжать сразу же, как только он возвращался, но иногда, в том числе и сегодня, ей не хотелось торопиться. Хотелось последить за тем, как он разговаривает с дочерью. Она и сама не заметила, что задержалась на пару лишних часов.
— А вот и ты, милая, — сказала Адель Бейкер, оторвавшись от журнала, когда Сьюзен вошла на кухню. — Я думала, сегодня ты вернешься пораньше. Что, ходила по магазинам?
— Нет. У Марка был срочный вызов, и мне пришлось посидеть с Кэрол.
— Она прелестный ребенок, — сказала мать. — Просто стыд и позор, что брак Марка оказался таким коротким. Но Мэгги ему не подходила. Она так и не сумела избавиться от этой заразы — тяги к сцене.
Сьюзен молча подошла к холодильнику и достала пакет с апельсиновым соком.
— Конечно, Эми очень помогает ему, — продолжила Адель, — но весь город знает, что они с Реджем уже давно поженились бы, если бы не ее преданность Марку.
Так же молча Сьюзен достала из буфета стакан.
Адель вздохнула, а затем добавила:
— Эми молчит как рыба, но я уверена: она спит и видит, чтобы Марк снова женился. В конце концов, ему действительно нужна жена, а малышке — мать.
Сьюзен налила себе стакан сока, не показывая виду, что слова матери ее интересуют.
— Да, пока не забыла, — торопливо пробормотала Адель. — Сегодня утром тебе пришло письмо. Заказное. Из лондонской адвокатской конторы.
Сьюзен насторожилась.
— Где оно?
— Отец положил его на стол в прихожей.
— Пожалуй, я схожу и приму душ перед обедом, — сказала Сьюзен.
— Конечно, милая.
