голову, волоча следом тело. Но она была готова чем угодно поклясться, что Призрак – это Уолтер Плюм.
– И все-таки вид у тебя не слишком восхищенный!!
– Я вот думаю: может, Призрак – это Уолтер Плюм? – вдруг вырвалось у Агнессы.
«Вот дрянь!» – тут же выругалась она про себя. Даже Андре ее не понял, так чего ожидать от Кристины?
Глаза Кристины расширились.
– Но он же просто чокнутый!!
– Он странно ходит и странно говорит, – возразила Агнесса, – но если он выпрямится в полный рост…
Кристина расхохоталась. Агнесса почувствовала прилив злости.
– И он чуть ли не в открытую признался мне, что да, он и есть тот самый Призрак!
– И ты ему поверила?! – Кристина издала легкий досадливый звук, который Агнесса истолковала как весьма оскорбительный. – В самом деле, вы, девушки, готовы поверить во что угодно!!
– В каком это смысле
– О, перестань, все ты понимаешь!! Балеринам на каждом углу мерещится Призрак!!
– Ну и что? Ты считаешь, я одна из этих впечатлительных идиоток? Только, прежде чем отвечать, подумай хотя бы пару секунд!
– Нет, я, конечно, не считаю тебя такой, но…
– Ха!
Агнесса величественно направилась за кулисы. Шла она куда глаза глядят, тут ведь главное – эффект, а не направление. В результате она забрела на склад декораций. Шум сцены постепенно затих. В помещении были лишь две двойные двери, которые вели во внешний мир. Вокруг, сваленные как попало, громоздились куски замков, балконов и романтичных тюремных камер.
Однако Кристина не отставала.
– Послушай, я совсем не имела в виду… но
– В том-то все и дело! Он берется за любую работу, и никто никогда не знает, где он находится в данный момент! Все считают, что он где-то рядом!
– Ладно, ладно, зачем так кипятиться…
Сзади послышались легчайшие звуки.
Девушки оглянулись.
Призрак отвесил глубокий поклон.
– Ну-ка, кто у нас хороший мальчик? У нянюшки есть мисочка настоящей икры для хорошего мальчика, – воркуя таким образом, нянюшка сделала попытку заглянуть под большой кухонный шкаф.
– Настоящей икры? – холодно переспросила матушка.
– Я одолжила немного, пока готовили закуску для аперкотива, – объяснила нянюшка.
– Одолжила? – матушка подняла бровь.
– Именно. Иди сюда, Грибо, а кто у нас хороший мальчик?
– Одолжила, говоришь? А как ты собираешься вернуть икру, если этот твой котяра очень скоро ее приговорит?
– Я выражалась фигурально, Эсме, – обиженно откликнулась нянюшка. – Можно украсть, а можно одолжить. Между этими двумя понятиями огромная фигуральная разница. Ну же, иди сюда, мальчик, у меня для тебя такая чудная икорка…
Но Грибо лишь еще глубже вжался в тень.
Кристина издала легкий вздох и рухнула в обморок. При этом, не без ехидства заметила про себя Агнесса, ухитрилась упасть так, чтобы не удариться и одновременно продемонстрировать в лучшем ракурсе свое новое платье. В каких-то своих, узко специализированных областях Кристина была поразительно умна.
Агнесса перевела взгляд на маску.
– Все в порядке, – ее голос даже ей самой показался хриплым. – Я знаю, почему ты так поступаешь. Правда, знаю.
Лицо цвета слоновой кости осталось бесстрастным, но глаза Призрака блеснули.
Агнесса сглотнула. Ее внутренняя Пердита хотела сдаться на волю победителя прямо сейчас, ведь это было бы так волнующе, однако Агнесса решила стоять до конца.
– Ты хочешь быть кем-то другим, но не можешь вырваться из своего настоящего облика, – продолжала Агнесса. – Я знаю, о чем говорю. Но
Призрак ответил легким кивком, а потом поднял в воздух трость слоновой кости. Взял ее за оба конца и с силой потянул. Выскользнул длинный тонкий клинок.
– Я знаю, кто ты такой! – выкрикнула Агнесса, когда он шагнул вперед. – Я… я ведь могу тебе помочь! Ведь вполне возможно, ты ни в чем не виноват! – Она отпрянула. – Кроме того, я же ничего плохого тебе не сделала! Тебе ни к чему бояться меня!
Фигура наступала, а она пятилась все дальше и дальше. Глаза в темных провалах маски посверкивали, как крохотные бриллианты.
– Я твой
Откуда-то издалека послышался ответный звук, громкий, как раскат грома, и столь же в данных обстоятельствах невозможный, как чайник из шоколада.
Это было позвякивание ручки ведра.
– Что такое госпожа Пердита Нитт?
Призрак в нерешительности остановился.
Послышался звук приближающихся шагов. Неровных, сбивчивых шагов.
Призрак опустил клинок, открыл в куске декорации, раскрашенной под стену замка, дверцу, иронически поклонился и ускользнул.
Из-за угла показался Уолтер.
Он совсем не походил на странствующего рыцаря. Начать с того, что на нем был костюм-тройка, по всей очевидности сшитый на кого-то другого. При этом на голове у Уолтера красовался его вечный берет. А еще он был в фартуке и нес швабру с ведром. Но ни один герой-спаситель с копьем наперевес не появлялся на сцене так величественно. Агнессе даже показалось, что Уолтера окружает едва заметное золотое сияние.
– Уолтер?
– Что случилось с госпожой Кристиной?
– Она… э-э… упала в обморок, – проговорила Агнесса. – Э-э… Скорее всего… да, наверное, от волнения. Из-за оперы. Сегодня вечером. Да. Точно. Переволновалась. Из-за сегодняшнего представления.
Уолтер бросил на нее слегка встревоженный взгляд.
– Ага! – тут же согласился он и сбивчиво предложил: – Я знаю где ящик с лекарствами принести?
Кристина застонала и захлопала ресницами.
– Где я?
Пердита скрипнула агнессиными зубами. «Где я?» Наиглупейший вопрос. После нормального обморока такой вопрос никогда не задашь, зато именно такой вопрос задают, если где-то когда-то слышали, что именно такие вопросы задают после обморока.
– Ты упала в обморок, – пояснила она. Потом в упор посмотрела на Уолтера. – А что ты здесь делаешь, Уолтер?
